Книга благочестивых речений и добрых деяний нашего святого короля Людовика

Если бы нам требовалось установить границу Франции и Империи для начала XIV в., а не для середины XIII в., наша задача во многом бы упростилась для Реймсского диоцеза благодаря одной книге церковных доходов, которую вели с 1302 по 1312 гг., и счету на десятину от 1346 г.[493] — документам, где названия приходов, не входящих в состав Франции, носили пометку in Imperio, но тогда границы королевства как раз недавно сместились. Действительно, замки Рокур и Корне, в первой половине XIII в. зависевшие от Империи, в этих документах упомянуты без пометки in Imperio. Таким образом, нам надо исходить из того, что мы знаем о сюзеренитете Империи над некоторыми шампанскими фьефами. Одно расследование, проведенное в 1201 г., показывает, что граф Шампанский был вассалом императора по замкам Рокур и Корне в диоцезе Реймс, Дампьерр и Посесс — в диоцезе Шалон, Бельрен, Ла-Фош, Гондрекур, Бурлемон и Рейнель — в диоцезе Туль[494]; об этом имперском сюзеренитете, похоже, еще до конца XIII в. забыли, и позволительно думать, что это произошло вследствие великого междуцарствия в Германии в 1256–1272 гг. Как бы то ни было, мы использовали эти данные, проведя границу поначалу, к западу от Рокура, между этим пунктом и замком Омон (в графстве Ретель), по границе элексьона[495] Ретель, тогда как близ Корне мы в качестве границы королевства приняли Эну, вероятно, разделявшую шателении Отри и Корне. Бывшее графство Астенуа[496] в диоцезе Шалон, как нам представлялось, можно было полностью отнести к Империи на основании того факта, что западной частью этой земли владели шателении Дампьерр и Посесс; правда, Астенуа включало в себя также шателении Сент-Мену и Пассаван, не упомянутые в документах императорской канцелярии среди фьефов, которые граф Шампанский держал от императора, но эти документы бесспорно появились до аннексии первого и создания второго из этих феодальных владений[497]. Далее к югу, как мы считаем, граница королевства и Империи проходила по границе диоцезов Лангр и Туль до Клемона, пограничного замка епископского графства Лангр: действительно, власть графов Шампанских в диоцезе Туль тогда распространялась только на пять замков, зависимых от императора, и на четыре других (Бурмон, Линьи, Вокулёр и Сайи), которые не должны были входить в состав королевства[498], так как, по всей видимости, были анклавами, изолированными друг от друга[499].

Лионское графство, согласно атласу Шпрунера, зависело от Империи. Это утверждение, верное для Лиона, стоящего на левом берегу Роны, далеко не бесспорно в отношении Лионского графства, или Лионской области, занимавшей правый берег. Тут можно возразить, что в 1157 г. император Фридрих I передал Ираклию, архиепископу Лионскому, весь город Лион и права регалий на всю часть диоцеза левее Соны, не говоря уже о тех же правах на западный берег[500]; что в аббатстве Савиньи[501], расположенном в пределах Лионского графства и в 22 км к западу от Соны, признавали власть французского короля; что граф де Форе, владевший Лионским графством по 1173 г., бесспорно держал его от короля, иначе было бы непонятно, почему в 1183 г. передачу этого графства архиепископу утвердил Филипп-Август[502]; наконец, что только сюзеренитет короля может объяснить, почему Людовик Святой в ответ на прошение лионцев, угнетаемых судьями архиепископа, отправил в 1269 г. в Лион маконского бальи, чтобы тот взял светское правосудие в свои руки[503], а Лион должен был считаться, хоть и как имперский город, но вместе с тем как дополнительные земли (annexe) или скорее как центр графства. Правда, существует письмо, написанное Томасом Бекетом королю Людовику VII по случаю избрания Гишара, аббата Понтиньи, архиепископом Лионским (1166), где английский прелат выражает надежду, что новый архиепископ, движимый любовью к королю, подчинит ему город Лион и земли, которыми будет управлять[504]; но надо отметить, что этот документ появился до того, как Лионское графство попало в руки архиепископов. Вследствие всего этого мы отнесли это графство к Французскому королевству.