Книга благочестивых речений и добрых деяний нашего святого короля Людовика

Король Армении, дабы освободиться от зависимости конийского султана, отправился к королю татар и подчинился им, чтобы получить от них помощь; и он привел обратно столь большое количество воинов, что смог сразиться с конийским султаном. Долго длилась битва, и татары истребили столько людей султана, что с тех пор никто о нем не слыхал. Из-за громких разговоров на Кипре о битве, которая должна была произойти, многие воины уехали от нас в Армению, чтобы захватить добычу и принять участие в сражении; и никто из них никогда оттуда не вернулся[165].

§ 144

Султан Вавилона[166], ожидавший, что король прибудет в Египет весной, решил разбить султана Хамы[167], который был его смертельным врагом, и осадил его в городе Хама[168]. Султан Хамы не знал, как избавиться от вавилонского султана, ибо хорошо видел, что если тот проживет долго, он его погубит. И велел он подкупить дворецкого султана Вавилона, чтобы тот его отравил.

§ 145

И отравили его следующим образом: дворецкий заметил, что султан ежедневно, вставши ото сна, играл в шахматы на циновках, лежавших у его ложа; циновку, на которую, как он знал, султан всегда садится, он и отравил. И вот однажды султан, будучи разутым, наступил на нее ногой, где у него была ранка. Яд тотчас же попал в тело и парализовал нижнюю половину его туловища; и всякий раз, когда яд подступал к его сердцу, он не пил, не ел и не говорил два дня. Его люди оставили в мире султана Хамы и перевезли султана Вавилона в Египет[169].

§ 146

С началом марта по приказу короля бароны и прочие паломники распорядились грузить корабли вином и продовольствием, чтобы отбыть, когда прикажет король. После чего, когда король увидел все хорошо подготовленным, то он и королева собрались на своем корабле в пятницу, накануне Троицына дня[170]; и король сказал своим баронам, чтобы они отправлялись следом за ним на своих кораблях прямо к Египту. В субботу король велел поднять парус на своем корабле и на всех других, и это было очень красивое зрелище, ибо все море, насколько хватало взгляда, было покрыто полотнищами парусов кораблей, насчитывавших восемнадцать сотен, как больших, так и малых[171].

§ 147

Король затем бросил якорь у холма, называемого вершиной Лимасол, и все прочие корабли собрались вокруг. И король сошел на сушу в Троицын день[172]. Когда мы прослушали мессу, поднялся такой жестокий и сильный ветер, дувший из Египта, что из двух тысяч восьмисот рыцарей, которых король вез в Египет, осталось только семьсот, а суда остальных были отнесены ветром от короля и занесены в Акру и другие чужие земли, и долго они не могли вернуться к королю.

§ 148

На другой день после Троицы ветер стих; король и мы, оставшиеся с ним, как этого пожелал Господь, подняли парус и встретили князя Морейского и герцога Бургундского, который находился в Морее[173]. В четверг после Троицы[174] король подошел к Дамьетте[175], и мы встретили там все силы султана[176], людей, прекрасных видом; ибо султан носил доспехи из золота, на которых играло и сияло солнце. Шум, производимый литаврами и сарацинскими рогами, было жутко слышать.

§ 149

Король созвал своих баронов, дабы посоветоваться о том, что ему делать. Многие люди советовали ему ждать, пока не вернутся его люди, потому что у него не оставалось и третьей части его воинов; но он совершенно не желал их слушать. Он привел те доводы, что этим он придаст храбрости своим врагам, а особенно, что в Дамьетте нет гавани, где бы он мог дождаться своих людей, не опасаясь, что сильный ветер подхватит нас и унесет в другие земли, как это случилось с другими в Троицын день[177].

§ 150

Решено было, что король сойдет на берег в пятницу перед Троицыным воскресеньем[178] и пойдет сражаться с сарацинами, если они не уйдут. Король приказал монсеньору Жану де Бомону[179] дать галеру монсеньору Эрару де Бриенну и мне, дабы нам с нашими рыцарями высадиться, так как большие корабли не могли подойти к берегу.

§ 151

По воле Господа, вернувшись на свой корабль, я обнаружил маленькое судно, в котором уже стояло восемь моих лошадей и которое мадам де Бейрут, приходившаяся двоюродной сестрой графу Монбельяру и нам[180], предоставила мне. Когда наступила пятница, я и монсеньор Эрар, в полном вооружении отправились к королю, чтобы попросить галеру; но монсеньор Жан де Бомон ответил, что мы не получим ее.

§ 152

Когда наши люди узнали, что мы не получим галеру, то стали прыгать друг за другом с большого корабля на баркас, так что он начал тонуть. Матросы, заметив, что баркас мало-помалу погружается, поднялись на большой корабль и оставили моих рыцарей в баркасе. Я спросил старшего, сколько в нем лишних людей; и он мне сказал, что двадцать воинов; и я спросил его также, не перевезет ли он наших людей на берег, если я высажу лишних; и он мне ответил: «Да». И я часть их высадил, так что за три раза он перевез их всех на землю с корабля, где находились мои лошади.

§ 153