Книга благонамеренного читателя

8. Известны несколько списков «Задонщины»: Список ГПБ (Государственной публичной библиотеки) из собрания Кирнлло–Белозерского монастыря № 9/1086 (К–Б); список из собрания Ундольского № 632 (У); список ГИМ (государственного исторического музея), собрание музейное № 2060 (И- 1); список ГИМ, собрание музейное № 2060 (И–2); список ГИМ, собрание Синодальное № 790 (С) и другие. Мы будем в дальнейшем цитировать «Задонщину» по изданию «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла», под редакцией Д. С. Лихачева и Л. А. Дмитриева, издательство «Наука», М. — Л., 1966, раздел «Тексты Задонщины».

9. Рыбаков Б. А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971, стр. 27.

10. Луи Леже. Славянская мифология. Воронеж. 1908, стр. 4–5 перевод с французского издания, 1900.

11. Mazоn A. Le slovo d'lgor. Paris, 1940.

12. Леонов С. Слово о полку Игореве. Вып. 2, Париж, 1951, стр. 179.

13. Сб. «Слово о полку Игореве» — памятник XII века, М. — Л., 1962. 2 См. указанный сборник. стр. 113.

14. См. указанный сборник, стр. 113.

15. Показательна в этом отношении судьба двухтомного труда А. А. Зимина, не так давно изданного на ротапринте количеством в насколько десятков экземпляров. В этом исследовании известный литературовед попытался оспорить подлинность «Слова». Материалы сокрушительной дискуссии, развернувшейся вокруг этой работы, были опубликованы в популярных изданиях гораздо большим тиражом, чем сам обсуждаемый труд. Я не согласен с выводами А. А. Зимина, но трудно согласиться и с методами подобных обсуждений.

16. См. Леснов С. Слово о полку Игореве. Вып. 2, Париж, 1951, стр.181.

17. Там же.

18. «Москвитянин», 1841, № 3, стр. 245.

19. Рыбаков Б. А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971, стр. 26.

Свист звериный

Стиху учит «Слово». Годами, вчитываясь в него, получаешь поэтическое образование. Живой учебник русского языка и поэтики, в котором зачастую правила обнаруживаешь и формулируешь сам, а исключения возвышаются над унылыми закономерностями. Поэзия не есть самовыражение грамматики, но грамматическое чутье позволяет порой понять поэзию.

…Войска Игоря и Всеволода встретились. Поход начался. (Привожу отрывок по мусин–пушкинскому изданию. Подчеркнуто мною).

Тогда въступи Игорь Князь въ златъ стремень,

и поеха по чистому полю. Солнце ему

тъмою путь заступайте; нощь стонущи

ему грозою птичь у буди; свистъ» зверинъ

въ стазби; дивъ кличетъ връху древа…

Перевод Мусина–Пушкина: «Князь Игорь вступя въ златое стремя, поехалъ по чистому полю. Солнце своимъ затмениемъ преграждаетъ путь ему, грозная возставшая ночью буря пробуждает птицъ; ревутъ звери стадами, кричитъ филинъ на вершине дерева…»¹.

Многие переводчики и комментаторы пытались объяснить «стазби», справедливо полагая, что разгадка смысла всего подчеркнутого мною темного места — именно в этом искусственном образовании, родившемся при членении сплошной строки памятника.