Читаем Книга для чтения по марксистской философии полностью

В образовании понятия большую роль играет язык, являющийся средством общения между людьми. Понятия, которые формируются в результате деятельности нашего мышления, должны получить словесные выражения. Не могут возникнуть в человеческой голове мысли, не выраженные в словах. Словами «материя», «буржуазия», «пролетариат» мы обозначаем то содержание, которое свойственно этим понятиям.

Значение научных понятий в познании чрезвычайно велико. Они являются опорными пунктами познания. Опираясь на выработанные наукой понятия, мы правильно разбираемся в сложных явлениях, успешно строим свою практическую деятельность.

Нетрудно представить себе, каким тяжелым бременем было бы для человека познавать каждую отдельную вещь и сохранять в памяти индивидуальные различия каждой вещи, скажем каждой ели, каждого колоска пшеницы. В мозгу человека были бы нагромождены многие тысячи конкретных образов предметов и явлений, что сделало бы просто невозможной нормальную мыслительную деятельность.

Понятия делают излишним это загромождение человеческой памяти конкретными образами отдельных предметов. Будучи обобщением массы однородных явлений, понятия дают нам возможность познать существенную сторону каждого из них, не прибегая к изучению их в отдельности. Это, разумеется, не значит, что мы можем не обращать внимания на индивидуальные различия, существующие между сходными предметами и явлениями. Индивидуальные свойства и особенности отдельных вещей тоже важны. Но, зная сущность вещей, нетрудно уже на этой основе установить и то, чем они отличаются друг от друга.

Отсюда следует, что, хотя понятия обобщают лишь то существенно общее, что свойственно массе однородных явлений, в них находит свое отражение каждое единичное, отдельное явление. Поэтому между «общим» и «единичным» нет разрыва, как полагают идеалисты. «Общее» и «единичное» связаны неразрывно. Мы познаем «общее» через исследование «единичного». В свою очередь единичное явление познается глубже благодаря обобщению, благодаря знанию сущности вещей.

И самое главное значение понятий, как и всего мышления, заключается в том, что с их помощью мы находим, обнаруживаем причину явлений. В этом состоит решающая роль научного обобщения.

Мы уже говорили о том, что познание должно дать нам знание законов природы и общественной жизни, что только зная эти законы можно успешно строить и свою практическую деятельность. Сейчас мы можем объяснить, что значит знание законов. Сделаем это коротко, так как в дальнейшем этот вопрос будет рассмотрен специально.

Знание законов и есть знание важнейших причин явлений. Открыть закон того или иного явления — значит найти, понять, почему, по какой причине оно возникает, существует, развивается так, а не иначе.

Чувственные восприятия, живое наблюдение сами по себе, особенно когда речь идет о сложных явлениях, не способны обнаружить действительные причины, законы этих явлений. Аристотель удачно сказал, что чувственное познание может подсказать нам, что огонь горяч. Но почему огонь горяч — этого оно сказать не может.

Ограничиваясь лишь чувственным познанием, мы можем иногда заблуждаться относительно действительной причины явления. Видя, например, что вслед за восходом солнца нагревается камень, мы ставим в причинную связь эти явления и делаем вывод, что тепло, излучаемое солнцем, есть причина нагревания камня. Но всегда ли чередование, следование событий одного за другим дает нам право устанавливать причинную связь между ними? Конечно, нет.

Было бы, например, нелепостью считать, что если вслед за солнечным затмением войско потерпело поражение, то затмение якобы есть причина поражения. А такого рода поверья в древности существовали в огромном количестве, и они опирались именно на подобные представления о связи явлений.

Или, скажем, нередко изменения погоды связывают с наступлением новолуния или полнолуния, с положением Луны. Это ошибочное мнение основывается на чисто случайном чередовании явлений. В действительности же никакой связи между Луной и погодой нет.

Ясно поэтому, что при одном лишь чувственном созерцании, наблюдении легко чисто внешние, случайные связи между вещами принять за существенные и решающие.

Сила мышления заключается в том, что оно вскрывает внутренние, действительно важные, причинные связи и отношения между вещами. А это по сути дела и означает познание законов природы и общества.

Например, существует закон земного тяготения. Согласно этому закону всякое тело, всякий предмет, брошенные вверх, обязательно падают снова на землю.

Бросьте вверх камень, выпустите снаряд из пушки, пустите струю воды из шланга — камень, снаряд, вода снова возвратятся на землю. Таков закон природы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука