Книга для матерей. Избранное

Но как у ребенка, не умеющего еще ходить, внезапно уменьшается охота ходить, если он падает при первой попытке, так уменьшается в нем охота верить, если его царапает кошка, к которой он протягивает ручонку, а собачонка, до которой он хочет дотронуться, начинает лаять на него и показывает ему зубы. Точно так же неизбежно уменьшается охота на деле развивать мыслительную способность путем ее упражнения, если средства, при помощи которых хотят научить человека мыслить, не возбуждают эту способность, а обременяют ее, и скорее усыпляют и смущают, нежели пробуждают и оживляют ее совокупными усилиями. Если усилия, делаемые природой для развития человеческих сил, оставить без помощи, то они медленно освобождают людей от чувственно-животных свойств, которые им мешают. Если природа должна добиться развития в человеке человеческих свойств, то в этом случае она предполагает, с одной стороны, помощь просвещенной любви, зародыш которой в виде инстинкта находится в родительских и братских чувствах человека, с другой – предполагает просвещенное пользование искусством, которое человеческий род приобрел веками опыта.

Итак, идея элементарного образования, если определить ее точнее, есть не что иное, как результат стремления человеческого рода оказать делу природы в развитии наших способностей и сил помощь, которую может ему дать просвещенная любовь, развитой ум и просвещенное эстетическое чувство человеческого рода.

Как ни свят и божественен в своих основах естественный ход развития человеческого рода, все-таки последний, предоставленный самому себе, сначала живет лишь животной жизнью. Заботою нашего рода, целью идеи элементарного образования, целью благочестия и мудрости должно быть призвание его к человеческой и божественной жизни.

Если мы теперь рассмотрим ближе эту точку зрения в нравственном, умственном, семейном и гражданском отношении и спросим себя: как фактически и естественно развивается в людях основание нашей нравственной жизни, любовь и вера, и как первые ростки наших нравственных и религиозных свойств, под влиянием человеческой заботы и человеческого искусства, с самого рождения ребенка естественно развиваются, поддерживаются и укрепляются в своем росте, так что на последние высшие результаты нравственности и религиозности и на их благодеяния следует смотреть как на обоснованные и подготовленные хотя и при помощи человека, но все-таки истинно и естественно? – то найдем: первые ростки нравственных сил младенца с самого рождения естественно оживляются и развиваются правильным и спокойным удовлетворением его физических потребностей; святая материнская забота и появившаяся в нем в виде инстинкта внимательность к мгновенному удовлетворению каждой потребности, неудовлетворение которой способно материально обеспокоить ребенка, – вот что мы должны признать первой, но существенной подготовкой и началом того состояния, в котором развиваются чувственные ростки доверия к источнику этого удовлетворения и вместе с этим первые ростки любви к нему; из этих первых чувственных ростков доверия и любви являются и развиваются также первые чувственные ростки нравственности и религиозности.

Поэтому сохранение спокойствия и удовлетворенности в младенце и пользование этим для оживления еще дремлющих зародышей чувств, в которых заключается различие между нами и всякого рода другими существами, не принадлежащими к людям, существенно важны при воспитании людей для развития чисто человеческих свойств.

Всякое беспокойство, нарушающее в этот период растительную жизнь ребенка, полагает основу для оживления и укрепления всех побуждений и требований нашей физической, животной природы и для ослабления всех главных основ естественного развития тех способностей и сил, которые составляют отличительную особенность людей.

Самая первая и живая забота о сохранении этого спокойствия в самую раннюю эпоху жизни ребенка самой природой вложена в сердце матери. Она выражается у людей в присущей им материнской энергии и материнской преданности. Отсутствие этой энергии и этой преданности есть дело неестественное для матери; это есть следствие противоестественной порчи материнского сердца. Где это случается, там и действительное присутствие отцовской силы, присутствие развивающегося братского чувства, а вместе с этим главнейшие и образовательные средства семейной жизни остаются в забросе и вследствие этого погибают. Зародыш и сущность его вытекают из существования материнской силы и материнской привязанности; и как забота о спокойствии ребенка в первую эпоху его жизни вообще мыслима лишь при существовании этой силы и преданности мыслимо лишь путем постоянного естественного развития его нравственной силы.