Книга для ПРОчтения

— Лопата за сараем, Ахмадулина, — раздалось по окрестностям, и теплый июльский ветер еще долго повторял «фииигова, фииигова, фииииии-гова…»

А потом пошел дождь.

Я долго-долго гребла мокрый асфальт. Гребла, кашляла и думала, что все эти мои герои с их беременностями, свадьбами и похоронами — такая, в сущности, чушь по сравнению с правдой жизни. Поздним вечером я вернулась домой, стерла все написанное за день и придумала новую историю. Такую же кривенькую, как моя дорога, и такую же невероятную, как асфальтоукладчик с золотым маникюром.

Привет тебе, Август!

Про то, как я убила дядюшку

Все началось с них, родимых. С грибочков. Не в том смысле, что мы пополдничали галлюциногенами, — нас, по правде говоря, и так прет, без допингу, а просто понесло меня за шыроежками и хромоножками в славную деревню Ситне-Щелканово.

«Дай-ка, — думаю, — пощелкаю чего-нибудь к ужину, а не то душу щемит».

Встали, выехали, приехали. Настроение дрянь (потому что не жрамши), лес — как медвежья задница (потому что никто не чистит), грибов — фига с маслом (оттого что клятые ситне-щелкановские щелкуны весь мой ценный мицелий повыдергали).

Но я не расстроилась. Мы, грибники, вообще не из обидчивых.

«Ну и ничего такого страшного, — рассуждаю. — Щас на шоссе три корзины куплю, для жежешки сфотографирую, дык местные электронные тетки все волосья повыдергивают от зависти к моим грибным талантам… Координаты, само собой, оставлю… Дескать, вот, в Ситне-Щелканово прогуливалась, а тут счастья на семь ведер «и все такие креееепкие, шляпка-к-шляпке». Теткам — моцион, мне — рейтинги, а клятым щелкунам — горе горькое, потому что армия электронных теток с ведерками — это вам не хер собачий».

Ну и вот еду я, коварные планы обдумываю, а грибов-то и нет. Кабачки есть, огурцы есть, и цветуечков с избытком, а с мицелием перебои. Двадцать километров шоссе — и ни одного алканавта с лисичками, хоть ты тресни. Но я опять-таки не растерялась. Потому что мы, грибники, не только не обидчивые, но и очень находчивые.

«Ну и здоровски, — радуюсь. — Грибы — это значит чистить; чистить — это значит мне; чистить мне — это произвол и скотство, а оттого пусть щелкуны сами развлекаются. Щас приеду на дачку, а там мангальчик и пивка…»

— Все бы тебе пивка, — сказала мне бабушка. — А грибы где?

— В лесу, — совершенно искренне ответила ей я и даже дернула рукой куда-то в сторону щелкуновских чащ.

— А что же вы шлялись-то столько? — немедленно насупилась бабушка.

— К примеру, воздушком дышали, — вздохнула я. — Неужели ты думаешь, что человеку нельзя запросто так по лесу пошляться?

— Я думаю, что человеку, может быть, и можно, а у нас в предбаннике пол гнилой, — перешла к делу старушка.

Для меня это прозвучало примерно так же, как «погода прекрасная, ветра нет, Ивана Петровича убьет садовая мотыга», а оттого я кашлянула и призывно посмотрела на дверь. Дверь промолчала.

Бабушка, напротив, была крайне и крайне многословна.

— Во-первых, мыши, во-вторых, сырость. — Она загибала пальцы, как воспитатель детского сада во время послеобеденного смотра. — В-третьих, там качается как-то… А в-четвертых, я посуду мыла вчера и чуть не провалилась…

— Даже жаль, — прошипела про себя я, а вслух сказала: — Так уж тебе и мыши!

— И мыши! — сверкнула глазами бабушка. — Проще говоря, надо покупать материал и делать!

— Проще говоря, надо покупать материал и делать, — сказала я Диме.

Дима возлежал на втором этаже, читал журнал «Итоги» за 2003 год, и поэтому мое предложение о покупке необходимого для пола материала встретил со свойственным ему энтузиазмом.

— Вы что там, с дуба рухнули? — удивился супруг. — Нормальные люди сначала нанимают рабочих, договариваются, и уж потом…

— Скажи это моей бабушке, — посоветовала я супругу и поскакала вниз, для того чтобы занять лучшее место в зрительном зале.

Как и все гениальное, фильм был короток.

— Не кажется ли вам, Мария Ивановна?..

Марии Ивановне не казалось.

Занавес.

Уже через тридцать минут мы были на строительной базе. Мы — это я, мама, мой дядюшка Игорь и мой поруганный супруг Дементий. Как всякому актеру, которого незадолго до финала топчут лошадьми, Диме захотелось возмездия.

— Я был вообще против этой идеи, и потому в магазин не пойду. Покупайте свои доски сами!

С этими самыми словами Дима принял пятую позицию, прикурил сигарету и сделал вид, что он телеграфный столб.

— Ну и стой, — сказала ему мама. — Что, думаешь, САМИ не купим?

И мы пошли покупать сами. Так как шли мы в строгой очередности (мама — Игорь — я), то наш диалог с продавцом также принял математический характер.

— Половой доски сколько? — спросил продавец у мамы.

— Половой доски сколько? — спросила мама у Игоря.

— Половой доски сколько? — спросил Игорь у меня.

Я быстренько выбежала на улицу, быстренько получила «иди на фиг» от Димы, быстренько вернулась назад и еще быстрее ответила:

— Довольно много, у нас ведь ПОМЕЩЕНИЕ!