Человек со стрессами этой сути не видит. Все сущее он видит (слышит, обоняет, осязает и ощущает на вкус) сквозь призму своих стрессов, оценивая только их. В той мере, в какой сам он состоит из стрессов, в той мере он во всем и всюду видит лишь себя. Человек во власти стрессов видит форму и считает ее истиной. Истиной он считает также свое суждение о форме – положительное либо отрицательное. Если в своем суждении он проявляет снисходительность и дает форме более высокую оценку, нежели та заслуживает, то и себя оценивает выше и полагает это за истину. Из чувства долга он хорошо выполняет работу, с тем чтобы стать еще лучше, и становится. Так ему кажется. Он не видит того плохого, что является содержательной стороной достигнутого им хорошего, до тех пор, пока оно не становится материальным. Когда это происходит в первый раз, человек пугается.
Ему приходится быстро действовать, чтобы никто ничего не заметил. Результат оказывается таким же или даже хуже, невзирая на то, что человек старался работать как можно лучше. От этого человек впадает в отчаяние. У кого сохраняется хоть крупица чувства ответственности перед жизнью, тот испытывает отчаяние не только отКто желает дышать, а значит, жить, тот уговаривает себя свыкнуться с плохим и свыкается, становится зависимым от него и