Книга Джошуа Перла

По фотографиям я видел, что количество чемоданов мало-помалу уменьшалось. Путешествия проходили не без потерь. На последних снимках чемоданы были сложены в идеальный куб, упакованный в сетку. Собаки тоже одна за другой исчезали с фотографий.

На последнем снимке виднелась передняя часть лодки. Мне показалось, что путешествие закончилось там же, где началось: в доме на реке. Идеальный финал истории. Я вспомнил могилу рядом с домом. Искатель приключений вернулся домой умирать.

Прекрасно.

Зимой я отправился в экспедицию, надеясь найти какие-нибудь места с фотографий. Я узнавал деревни, пейзажи, пляжи. Я шел по следам Перла.

Однажды поздно вечером я закончил писать историю Перла, распечатал ее и положил на стол.

Сотня фотографий была тоже здесь. Я чувствовал облегчение. Книга Джошуа Перла напоминала приключенческий роман. Наконец-то я освободился от своих воспоминаний. И от призрака девушки.

Однако ночью меня разбудил образ, вдруг мелькнувший в голове. Я бросился к столу, чтобы рассмотреть одну из фотографий.

Я называл этот снимок «Прощание с домом», это было самое начало приключения. На фотографии виднелись дом и понтонный мост, снятые с лодки. Я вгляделся и заметил крохотную деталь, которая раньше от меня ускользала. Могилу в траве у дома.

Могила уже была.

Значит, я всё перепутал. Глупец! Либо фотографии сделал не Перл, либо не он похоронен около своего дома. А если это не его могила, то он, возможно, еще жив.

А наутро после бессонной ночи я обнаружил в почтовом ящике анонимное письмо. Некто назначал мне встречу через три дня. Кроме того, в письме был вопрос, повторенный дважды – маленькими, а затем большими буквами:

Что вы делаете?

ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?

Слова чернели на белой фирменной бумаге лавки Перла.

31. Видение

Это был дом в центре Венеции с несколькими маленькими окнами, выходящими прямо на канал. Я долго не мог его отыскать. В письме говорилось, что входить надо с воды. Но я пришел пешком, потому что не хотел зависеть от перевозчика. Я не знал, с кем встречаюсь, и предполагал, что, возможно, придется быстро сбегать, если это ловушка.

Теперь-то я понимаю, что реальная опасность, которая угрожала мне в тот день, не идет ни в какое сравнение с теми, что я себе воображал.

Я десять раз ошибся, наивно пытаясь отыскать вход в желтый дом с суши. Венеция не лабиринт, а два или три лабиринта, сплетенных вместе, чтобы запутывать людей.

Я ждал назначенного часа. Я отыскал дверь, но прошел мимо до конца улочки и посмотрел на часы. Было воскресенье. Приближался полдень. Вдали слышались рев моторной лодки на широком канале, мяуканье кота, звон колоколов, цокот женских каблуков.

Три дня я провел как в лихорадке. Я уничтожил свою рукопись, несколько раз перечитал анонимную записку, взял билет до Венеции, чуть не выбросил его, всем наврал…

Месяцами я посыпал свои раны солью – страница за страницей, фотография за фотографией. И вот через несколько мгновений я, возможно, узнаю смысл всего.

Я нажал на звонок, но он не издал ни звука. Я подождал секунд двадцать и снова позвонил. Чтобы придать себе уверенности, я отступил на шаг и сунул руки в карманы. Подняв голову, я вдруг заметил, что на втором этаже всколыхнулась белая занавеска. Хотя в тот день было абсолютно безветренно.

Я ждал новых знаков человеческого присутствия, переводя взгляд от окна к окну. Наконец опустил глаза и обнаружил, что дверь распахнута настежь. В доме было темно.

Когда я входил, мне почудилось, что за дверью стоит ребенок. Лестница начиналась прямо от порога и была такой узкой, что я задевал стены плечами. Кто-то поднимался вслед за мной, шлепая босыми ногами, и это успокаивало. Не станут же меня резать на куски в присутствии ребенка.

Лестница заканчивалась комнатой, залитой солнечным светом. Я увидел два стула, стол, два стакана и графин с водой. Вот и всё. Моего загадочного корреспондента не было.

Я остановился. Мне нравились квадратное окошко, маленькая комната, выложенный плиткой пол и кувшин с водой, сверкающий, как на старинных картинах.

Я хотел попросить своего провожатого передать хозяину, что я пришел. Однако, обернувшись, я вдруг почувствовал, будто ребенок прошел сквозь меня. Я крутанулся вокруг своей оси и замер.

Это была она.

Она разливала воду по стаканам.

Та самая девушка.

Я был близок к обмороку. Голова кружилась. Ноги словно онемели. Я не знал, доберусь ли до стула.

За двадцать пять лет она совершенно не изменилась.

Я чувствовал себя котом, который падает с крыши. Я падал, но голова продолжала работать. На самом деле я догадался еще по фотографиям. Но теперь пытался поместить невозможное в мир возможного. Я крутился и вертелся, падая в бездну, но тратил все силы на поиск логического объяснения.

И я его нашел:

– Скажи своей матери, что я здесь.

Девушка, разумеется, была ее дочерью. Вот в чем разгадка.

Услышав мои слова, она устало оперлась рукой о спинку стула, словно потеряв надежду. При виде ее разочарования я ощутил ком в горле. Я больше не мог себя обманывать. Это была она. Мой мир перевернулся в мгновение ока.