Книга гор: Рыцари сорока островов. Лорд с планеты Земля. Мальчик и тьма

Белесый силуэт замка быстро растаял в ночи. В нем не светилось ни одно окно, а света редких звезд, проглядывавших сквозь тучи, было мало. Мне показалось, что чуть заметно светятся сами тучи. А потом я перестал думать про тучи и звезды, так как середина моста приближалась, и я рисковал угодить в раскрывшийся на ночь проем. Замедлив шаги, я покрепче прижал ладонь к перилам. Узкая мраморная полоска оказалась почти горячей. Она остывала и делилась со мной накопленным за день теплом… Вытянув руку вперед, я медленно шел в темноте, готовый в любой момент, почувствовав под пальцами пустоту, остановиться. Но мост все не кончался и не кончался, упорно поднимаясь вверх.

Пройдя еще немного, я понял, что беспокоился зря. Инга захватила с собой фонарь.

Она сидела на своей половине моста, свесив ноги в пустоту. Между нами была пропасть метров пять шириной, а на дне этой пропасти еле слышно билась вода. Рядом с Ингой стоял древний жестяной фонарь с толстой свечой внутри и лежала смотанная веревка.

– Это ты? – Она даже не удивилась. Подняла фонарь повыше, рассматривая меня, потом стала разматывать веревку. Я сомневался зря, это была Инга. – Держи!

Скользкая нейлоновая плеть хлестнула меня по ногам, исчезая в проеме. Я поймал конец веревки со второго или третьего раза, обвязал вокруг перил со своей стороны, а Инга – со своей.

Подергав веревку несколько раз и, видимо, удовлетворившись результатами, Инга недоуменно спросила:

– Дима, а чего ты еще ждешь? Или перебираться тоже предоставишь мне?

Только теперь я сообразил, что мне придется сделать. Проползти по веревке несколько метров – это, конечно, не подвиг. Если веревка натянута над тихой речушкой или мягкими поролоновыми матами… А здесь было неспокойное ночное море и сто метров высоты.

Я обхватил веревку. Взглянул на неподвижную фигурку Инги. И пополз. Нет, страха я не чувствовал. Наверное, потому, что в темноте невозможно в полной мере ощутить высоту и представить последствия падения.

Когда я оказался на чужой части моста, мои пальцы никак не хотели отпускать влажный нейлоновый шнур. Вцепившись в него, я молча смотрел на Ингу.

– Я так и думала, что ты легко перелезешь, – сказала она.

После таких слов обратная дорога перестала меня волновать. Я небрежно пожал плечами:

– Ерунда… Упражнение для первоклассника. Ты не замерзла?

На Инге была темно-синяя штормовка, размера на два больше, чем следует.

– Нет.

Мы замолчали. Я отвел глаза от Ингиного лица, подвинул ногой фонарь, стоящий слишком близко к краю моста. Как-то странно начинался у нас разговор. Будь на месте Инги знакомый мне мальчишка, мы бы сейчас хохотали и орали во все горло. Даже с любой из своих одноклассниц я чувствовал бы себя свободнее. А с Ингой, хоть мы и дружим с самого детства, у меня уже целый год такая чертовщина.

– Удивительно, что мы попали сюда вместе, – начал я.

– Удивительно, что мы вообще здесь, – поправила Инга.

Я начал немного злиться. Она что, не может хотя бы завизжать от радости, что мы встретились? Стоит и смотрит поверх головы, словно ей нестерпимо скучно… Я взглянул на нее. И вдруг понял, что Инга вовсе не спокойная или равнодушная. Она вся сжата, сдавлена какой-то болью или страхом.

– Инга… Что с тобой? – растерянно спросил я.

Она наконец-то посмотрела мне в глаза.

– Дим… Как у меня дома? Родители сильно… волнуются?

– Не знаю, я давно у вас не был…

– Целый месяц?

– Какой еще месяц?

Я подумал, что родители Инги непременно позвонили бы моим, когда она исчезла. Да и у меня спросили бы, не знаю ли я, где она может быть…

– Какой еще месяц? – переспросил я. – Мы три дня назад по телефону разговаривали. А у вас дома я был на той неделе, когда мы в кино ходили.

– На той неделе я в кино не ходила. Я на кухне дежурила, в нашем замке.

– А с кем же я тогда смотрел кино?

– Не знаю. – Инга фыркнула. – Вспомни, тебе лучше знать.

Я оперся о перила. Вкрадчиво спросил:

– Инга, ты давно на острове?

– Месяц.

Меня это даже не удивило. Видимо, я начал догадываться.

– Инга, неделю назад мы ходили в кино. Потом несколько раз болтали по телефону и видели друг друга в школе. Я попал на остров два дня назад.

Инга протянула руку, коснулась моих пальцев. Я вздрогнул.

– Дим, ты правду говоришь или так… чтобы я не волновалась?

– Инга, нас никто с Земли не крал. С нас сняли копии.

– Значит, мы двойники?

– Ага.

Инга вдруг заулыбалась. Первый раз с тех пор как мы встретились. Весело и беззаботно, словно все неприятности остались позади.

– Нам от этого никакой пользы нет, – хмуро сказал я. – Пусть даже наши двойники дома, но мы-то здесь!

Глаза у Инги сделались удивленными. Она негромко произнесла:

– Как это «пусть даже»… А родители? Тебе их не жалко?

Я почувствовал, как краснею. Конечно, если дома остались наши двойники, то ни мама, ни папа не волнуются, они не знают, куда я попал. Инга правильно обрадовалась… Но внутри у меня все переворачивалось от мысли, что я – это не я, а всего лишь копия. Так обидно мне еще никогда не было. Хотя, по сути, обижался я сам на себя.

А Инга на глазах становилась прежней. Улыбка ее стала задорной и немного хитрой.