Книга II: Гимн Непокорности

Вражеские барьеры вроде бы защитили милитариев от последствий взрывов. Но, кажется, близкая активация столь мощных чар всё равно контузила нападавших. Это я понял по тому, как их купол то неуверенно замерцал мгновением позже, а после и вовсе исчез. Для подстраховки я запустил еще пять «Снарядов», но уже поменьше. От первых двух противники кое-как отбились. Но оставшиеся перепахали небольшую возвышенность, не встретив никаких препятствий.

Я с полминуты постоял, держа проекции атакующих плетений на кончиках пальцев. Но повисшее напряженное безмолвие ничто не прерывало. Даже перепуганные лошади притихли и птицы убрались подальше от устроенного здесь переполоха.

Не желая надолго отвлекаться, я припал на колено и призвал на помощь «Горелку». Около полуминуты понадобилось мне, чтобы растопить заледеневшую грязь и высвободить ногу. А затем я осторожно двинулся туда, где прятались убийцы, готовый в любую секунду накрыться алавийской полусферой.

— Мой экселенс, с вами всё в порядке? — окликнул меня Эрмин, неуверенно высунувшись из высокой травы.

— Тьфу, собака, напугал! — вздрогнул я от неожиданности, а потом уже добавил значительно громче: — Да, не высовывайтесь! Сидите там!

При осмотре места покушения мне удалось обнаружить присыпанный почвой холмик, из которого торчали чьи-то сапоги и кусок плаща. Так, одного, кажется, нашел. А где второй? Неужели ушел⁈ Хотя нет, будь их двое, они б тогда с нескольких сторон атаковали, скорее всего…

Решив посмотреть на лицо того, кто устроил тут засаду, я схватился за голени нападавшего и выволок его из кучи земли. Первым делом я обратил внимание на руки, и чуть не поперхнулся, действительно обнаружив на них четыре перстня с различными драгоценными камнями…

Ма-а-ама дорогая, это что ж получается? Я одолел магистра четвертой ступени? Сам? Не исподтишка, а в полноценной колдовской дуэли? Да я крут, чтоб вас всех разорвало, ха-ха! Впрочем, поводов для радости не так уж и много. Ведь неизвестно, кто его подослал. По мою ли душу или это досадная ошибка? А от мертвого я и подавно ответов не получу…

— Кха… хр-р… — кашлянул вдруг «труп», выплёвывая влажные грязевые комья.

Я сориентировался мгновенно. Моя ладонь легла на лоб незнакомца, и «Морфей» погрузил того в глубокое беспамятство. Теперь я мог неторопливо снять все его кольца, облазать карманы и пазуху, напластать лент из чужого плаща, а затем крепко спеленать ублюдка.

А ему повезло, вообще-то. Выглядит практически невредимым, если не считать нескольких шишек, ссадин и синяков. Не иначе как в рубашке родился, гаденыш.

— Эрмин! Беги сюда! — выкрикнул я, сложив ладони рупором.

Низкорослый бандит тут же примчался и тоже стал с любопытством рассматривать моего пленника. Но долго филонить я подчиненному не дал, приказав тащить связанного субчика в карету. То, как щуплый доходяга корячился и кряхтел, волоча совсем немаленького злоумышленника, это было, конечно, то еще зрелище. Несколько раз я порывался помочь Эрмину, но одергивал сам себя. Не по чину мне. И так в грязи вывалялся, как свинья.

— Сядешь с кучером, — распорядился я, когда Эрмин затолкал бесчувственное тело магистра в карету. — Если что, успокой его и объясни, что истошные крики это нормально.

— Крики? Какие кри… а-а-а! Вы будете вести допрос, мой экселенс? — запоздало сообразил помощник.

— Угадал, — кивнул я и запрыгнул на подножку.

Некоторое время я рассматривал неподвижного милитария. Немолод. На вид лет пятидесяти, хотя ему, как сильному озарённому, может быть и все семьдесят. Под глазами залегли глубокие темные борозды. Седоватая щетина протыкает сухую по-старчески дряблую кожу. Щеки от возраста уже обвисли, но широкий волевой подбородок придавал лицу мужественности. Одежда явно недешевая, но уже прошли те дни, когда её можно было назвать хорошей. И дело даже не в моих чарах, разорвавшихся рядом с незнакомцем. Наряд и до этого не блистал новизной. Местами виднелись следы штопки и умело подобранные к цвету тканей заплатки. Не совсем тот прикид, который ожидаешь увидеть на магистре аж четвертой ступени.

Вливаю в пленника «Божественный перст», помогающий ему пробудиться. Злоумышленник дергается, будто ему под нос сунули нашатырь, пытается вскочить, но быстро осознает, что связан. Он поднимает на меня угрюмый взгляд и улыбается:

— Не соврала милария, значит. Действительно силен. Какой у тебя ранг?

— Ты что-то перепутал, дружок. Как бы банально не звучало, но это тебе предстоит отвечать на мои вопросы.

В качестве весомого аргумента я использовал чары «Шока». Конструкт проник в тело незадачливого убийцы, и того скрутил невообразимо болезненный спазм.

— Ы-ы-ы-х-хо-о-о-о…. — протяжно застонал незнакомец, не имея сил даже на вопль.

Его ломало около пятнадцати секунд. Но я готов поручиться, что пленнику они показались вечностью. Я же за его мучениями наблюдал с абсолютно равнодушным видом. Не вспомню, когда во мне успел произойти этот надлом. Но эмпатии к чужим страданиям у меня сильно поубавилось. Особенно если речь шла о подонке, пытавшемся меня укокошить.