Книга III. 1463-1584. Тома 5-6

Перемирие с Литвою давало великому князю возможность обратить все свое внимание на восток. Магмет-Гирей, доставивши брату Казань, наведши страх на Москву, спешил исполнить давнее свое желание — овладеть Астраханью. И это ему удалось: соединившись с ногайским князем Мамаем, он успел овладеть Астраханью в то время, когда хан ее, Усеин, по единству выгод вел переговоры о тесном союзе с князем московским. Но торжество Магмет-Гирея не было продолжительно: союзники его, ногайские князья, догадались, что им грозит большая опасность от усиления Гиреев, напали нечаянно на крымский стан, убили хана, перерезали множество крымцев, по следам бегущих сыновей Магмет-Гиреевых вторгнулись в Крым и опустошили его, в то время как с другой стороны опустошал его также союзник Магмет-Гиреев, Евстафий Дашкович, с своими козаками. Место убитого хана заступил брат его, Сайдат-Гирей, первым делом которого было обратиться к великому князю с требованием 60000 алтын и мира для Саип-Гирея казанского; под этими двумя условиями он обещал свой союз. Но великий князь не был намерен ни посылать денег в опустошенный и потому неопасный Крым, ни оставлять в покое Саип-Гирея казанского, тем более что последний, узнав о торжестве брата своего в Астрахани, велел убить посла и купцов московских, попавшихся в плен при изгнании Шиг-Алея. Послу, отправленному в Крым, был дан наказ: В пошлину никому ничего ни под каким видом не давать, кроме того, что послано к хану в подарках или что посол от себя кому даст за его добро, а не в пошлину. В пошлину ни под каким видом ни царю, ни царевичам, ни князьям, ни царевым людям никак ничего не давать. Если бросят перед послом батог и станут просить пошлины у батога — не давать, а идти прямо к царю через батог; если у дверей царевых станут просить пошлины — и тут ничего не давать; пусть посол всякий позор над собою вытерпит, а в пошлину ничего не должен дать. Не напишется царь в шертной грамоте братом великому князю, то грамоты не брать; не писать в договорную грамоту, чтоб быть заодно с царем на Астрахань и ногаев; ведь написано, что быть на всех недругов заодно — и довольно. Если царь потребует, чтоб великий князь помирился с казанским царем Саипом, то говорить: помириться нельзя, во-первых, потому, что Саип стал царем без ведома великого князя; во-вторых, потому, что посла московского и торговых людей велел убить, чего ни в одном государстве не ведется: и рати между государями ходят, а послов и гостей не убивают».

Летом 1523 года великий князь сам отправился в Нижний, откуда отпустил на Казань хана Шиг-Алея с судовою ратью по Волге, а других воевод — с конною ратью сухим путем, велев пленить казанские места; воеводы возвратились благополучно и привели с собою много черемисских пленников, но поход этим не ограничился: на устье Суры, в земле Казанской, срубили город Васильсурск; в Москве митрополит Даниил очень хвалил за это великого князя, говорил, что новопостроенным городом он всю землю Казанскую возьмет; действительно, в этом деле высказывалось намерение стать твердою ногою на земле Казанской, положить начало ее полному покорению, ибо подручнические отношения, клятвы царей казанских и народа уже два раза оказывались ручательствами недостаточными; Василий, построив Васильсурск, сделал первый шаг к совершенному покорению Казанского царства; сын его, Иоанн, как увидим, построением Свияжска сделает второй; третьим будет взятие самой Казани.