Книга Иоши

Я витал в облаках, пока мы сидели на берегу и, когда Андрей внезапно вскочил с места и нырнул в воду, не придал сразу этому значения. Обычный подростковый поступок, который сам исполнял. Но я ошибался, на реке плыло тело. За ним Кулак и поплыл. Внутри все закипело, кроме паники ничего не осталось, броситься в след не решался, поэтому лишь вскочил на мостик, чтобы проследить за своим другом, как бы что не произошло с ним. Меня не волновало тело, потому что издалека было видно, что ему не помочь: человек уже длительное время плыл спиной вверх без каких-либо признаков жизни. Но я зря сомневался в Кулаке, его спортивной сноровки хватило, чтобы ухватить тело и притащить на берег. Чтобы как-то посодействовать, уже у самого берега зашел в воду и помог вытащить человека на сушу. Густые черные брови. Я узнал того самого парня, что проповедовал свою религию. Его руки были пробиты насквозь и сочились кровью. Меня сразу же стошнило в реку. Дрон же приступил к проверке признаков жизни, всему тому, чему его учили в лагере, но результат оказался предсказуемым: парень мертв.

Глава 4

Дневник. Мне не стоит его читать, чтобы вспомнить обо всем, что было. Достаточно пробежать по диагонали, чтобы воспоминания сами выстроились в моей голове. Записи послужили ровно тому, на что рассчитывал, но спустя десяток лет сожалею, что так поступил. Для чего пишут дневник? Только ради того, чтобы кто-то их прочитал, прочувствовал тебя. Я мог забрать его с собой в Москву, но оставил дома, чтобы мать однажды нашла его и прочла мою ненависть к ней и к отцу. Дурак. Малолетний придурок. Решение было спонтанным, на эмоциях, хотя после нахождения четвертой жертвы Родищенского палача произошло еще много грязи в жизни, но мать в качестве наказания заслуживала только такую концовку, поэтому в дневнике были вырваны последние страницы, ими я точно ни с кем не хотел делиться.