Книга Израиля

Менее воинственный народ, чем израильтяне, встретить трудно. О войне всуе особо не говорят. Не хорохорятся попусту. Не входят в раж. Никого не обещают стереть с лица земли. Даже политики предупреждают, а не истерят почём зря. Но если придётся – собрались, вломили, ушли. Или разбомбили-улетели. По принципу «на сотый раз и идиот поймёт». Что действует, хотя и не до такой степени эффективно, как они на это надеются. Поскольку после каждой войны начинаются разборки на тему, так ли её вели. Или не так. И если что пошло не так – причём не у себя, а, скажем, слишком много народу у противника погибло, – то не было ли тут злого умысла? И если был, то чей персонально и кто из генералов в этом виноват? Что смазывает впечатление от победы и провоцирует очередного врага на очередной конфликт.

Но не о том речь. В одну из поездок автора в Израиль как раз была в разгаре Вторая Ливанская война, и обстреливался весь север, включая города у Тивериадского озера и Хайфу, где как раз в Технионе учился сын друзей, у которых он, как правило, в израильских поездках мирно пребывал. Дело было вне зоны обстрела. Поскольку туда, где они жили, ничего не долетало. И сообщило им израильское телевидение о том, что вот как раз закончился очередной обстрел Хайфы. И попало туда-то и туда-то. А туда, куда явно целились, не попало. Всем привет. Прогноз погоды – конец выпуска новостей.

На дворе была ночь. Не самая глубокая. Так, часов десять-одиннадцать. Темно. Но по израильским понятиям – самое время для финальной поездки к родственникам и друзьям. Там это нормально. С протоколом плохо, но с человеческими отношениями самое оно. Не то чтобы все ко всем ездили именно по ночам, но живёт страна круглосуточно. А кое-где и вообще всё только под утро успокаивается – как в Тель-Авиве. Особенно к северу от больших приморских отелей. В районе электростанции, на деревянной набережной, где расположены многочисленные кафе, дискотеки и летний кинотеатр.

Соответственно, не было ничего особенно удивительного, что сообщение об обстреле, который был, но закончился, вызвало у друга автора, с которым он к тому времени был знаком лет тридцать – с первого курса Московского института стали и сплавов, – и его любимой жены естественную для нормального русского израильтянина реакцию. Благо назавтра был выходной. Реакция эта заключалась, во-первых, в телефонном звонке – сын ответил, как всегда, был рад и подтвердил, что спать пока не собирается. Второе действие было не столь предсказуемым, но понятным. Что называется, сели – поехали.

А чего не поехать? Хайфа же. Не Бейрут. Часа полтора-два. По пустой дороге скорее полтора. Митяева и Городницкого в дорогу поставить – музыка скрашивает. И по коням. Захватив для ребёнка, чего Б-г послал. В виде свежеприготовленного салата, курочки и чего-то ещё из домашней пищи. Будет ещё обстрел – значит будет. Карма. На то есть свои правила поведения. Не будет – просто повидать, чтобы от сердца отлегло, и по домам, баиньки. Такая правильная во всех отношениях реакция на сообщение из прифронтовой полосы.

Правду сказать, израильская армия – армия особая. Всё рядом с домом. На выходные дети ездят отъедаться к папе-маме. Если нет увольнения, родители заскакивают к чаду. Останавливаются за углом военной базы, чтоб чадо не смущалось, и прикармливают выскочившего за ворота сержанта, или кто он там со своими лычками, по потребности души ребёнка. Суши, китайской лапшой с креветками из ближайшего некошерного «Тифтама» или пиццей «Четыре сыра» – как закажут. Автор в такого рода мероприятиях участвовал не раз.

Ну, тут дитя было даже уже и не в армии, всё проще. Шли быстро. Летней ночью в Израиле по хайвею ездить на дальние дистанции – одно удовольствие. Жары нет. Дороги хорошие. Пробок нет. Всё освещено. Что ещё нужно человеку для полного счастья? Так что доехали быстрей, чем собирались. Ребёнок – красивый бугай, отслуживший армию в серьёзных частях, родителям и московскому другу семьи был по-настоящему рад. Хотя его девушка, очаровательное создание цвета корицы с кардамоном из индийских евреев, сильно засмущалась и исчезла в своей комнате. Еда была воспринята с искренней благодарностью. Постирушки быстро собраны и сданы родителям – взвалить это на предков не отказывался ещё ни один студент в мире. Война войной, а стирка и еда по расписанию.

Обратно добрались тоже быстро с чувством исполненного долга. И спать легли в нормальном настроении. Поскольку для Израиля присутствие войны в жизни всех, кто там живёт, – это данность. И относиться к ней надо как к явлению природы. Хамсин – ветер с песком из пустыни. Дождь. Снег – тоже бывает. Война. Всё проходит, и это пройдёт. Жизнь продолжается – она в этой стране идёт непрерывно. И во время войн. И в перерывах между ними.