Книга кладбищ

Ворота были давно закрыты. Направляясь к ним, Ник размышлял, получится ли пройти сквозь них как прежде, или придётся возвращаться в часовню за ключом. Однако, дойдя до входа, он обнаружил, что калитка распахнута, словно бы в ожидании, словно кладбище прощалось с ним.

У открытой калитки его ждала бледная полная фигура. Когда он к ней подошёл, она улыбнулась, и под луной в её глазах блеснули слёзы.

— Привет, мама, — сказал Ник.

Миссис Иничей потерла глаза рукой, затем промокнула их своим передником и вздохнула.

— Ты уже придумал, что будешь делать дальше? — спросила она.

— Узнавать мир, — сказал Ник. — Влипать в неприятности. Выпутываться из неприятностей. Смотреть джунгли, вулканы, пустыни, острова. И людей. Я хочу познакомиться с кучей народа.

Миссис Иничей ответила не сразу. Она посмотрела на него молча, а потом запела, и Ник вспомнил эту песенку. Это была колыбельная, которой она его баюкала, когда он был совсем ещё крошкой.

Спи, малыш ты мой родной,
Сладко до рассвета.
Этот мир весь будет твой,
Знаю я об этом…

— Я тоже знаю, — прошептал Ник. — Так и будет.

Будешь много танцевать,
Целовать любимых,
Обнаружишь древний клад
И отыщешь имя…

В этот момент миссис Иничей вдруг вспомнила последние строчки колыбельной, посмотрела на сына — и допела:

В жизни всё —
Беду и радость —
Все пути разведай.

— Все пути разведай, — повторил Ник. — Нелёгкая задача, но я постараюсь.

Он попытался обнять маму, как в детстве, но с тем же успехом он мог бы попробовать схватить туман. Теперь он стоял на дорожке совершенно один.

Он шагнул вперёд, за калитку, и ступил на дорогу, которая вела прочь от кладбища. Ему показалось, что он услышал голос:

— Я очень горжусь тобой, сынок, — но, возможно, ему это только послышалось.

Летнее небо начало светлеть на востоке. Именно туда Ник и направился: вниз с холма, к людям, к городу, к восходу.

В сумке был паспорт, в кармане были деньги. На его губах была улыбка, правда, пока ещё неуверенная. Мир был намного больше, чем маленькое кладбище на холме. В нём ждали опасности и тайны, встречи с новыми людьми и поиск старых, и ему предстояло совершить множество ошибок и пройти множество дорог, пока, наконец, не настанет время вернуться на кладбище или прокатиться на белоснежном коне великой Всадницы.

Но между тем днём и настоящим была целая Жизнь, и Ник вошёл в неё, с глазами и сердцем, готовыми ко всему.

БЛАГОДАРНОСТИ

Во-первых, я в бесконечном неоплатном долгу перед Редьярдом Киплингом, которому обязан за массу вещей, живущих в моём сознании — и, наверняка, в моём бессознательном тоже, — из-за его великолепного двухтомника "Книга Джунглей". Я прочёл оба тома, будучи ещё ребёнком, и впал в невероятный восторг — я до сих пор живу под впечатлением. Если вы знаете о "Книге Джунглей" только по диснеевскому мультику, советую вам непременно прочитать книгу.

"Книгу кладбищ" меня вдохновил написать мой сын Майкл. Когда ему было всего два года, он как-то разъезжал на своём трёхколёсном велосипеде по кладбищу, и мне вдруг на ум пришла идея для книги. Двадцать с чем-то лет спустя книга появилась на свет.

Начав её писать (а я начал с четвёртой главы), я продолжил только потому, что моя дочь Мэдди постоянно спрашивала, что было потом, иначе бы я не продвинулся дальше первой пары страниц.

Рассказ "Надгробие для ведьмы" первыми издали Гарднер Дозуа и Джек Данн. Мы обсуждали содержание книги с профессором Джорджией Грилли, и её высказывания помогли мне скомпоновать мои идеи.

Кендра Стаут показала мне самые первые упырь-врата и была очень любезна, пройдя со мной по нескольким кладбищам. Ей я впервые прочитал начальные главы, и она была совершенно очарована Сайласом.

Художница и писательница Одри Ниффенеггер также является гидом по кладбищам. Она провела меня по заросшему плющом дивному месту, под названием Западное Кладбище Хайгейт. Многое из её рассказов проникло в шестую и седьмую главы.

Многие из моих друзей читали эту книгу в процессе написания, и каждый давали мудрые советы. Среди них были Дэн Джонсон, Гэри К. Вульф, Джон Кроули, Моби, Фара Мендельсон, Джо Сандерс и другие. Они указывали на места, где нужно было что-то исправить. И всё же, мне не хватало Джона М. Форда (1957–2006), моего строжайшего критика.

Изабель Форд, Элиза Говард, Сара Одедина и Кларисса Хаттон были редакторами по обоим сторонам Атланики. Именно они облагородили книгу. Майкл Конрой был режиссёром потрясающей аудиоверсии. Мистер Маккин и Мистер Ридделл сделали чудесные иллюстрации, каждый в своём стиле. Меррили Хайфец — лучший в мире агент, а Дори Симмондс обеспечила успех в Великобритании.

Я писал эту книгу во многих местах. Среди них: дом Джонатана и Джейн во Флориде, коттедж в Корнуолле, гостиничный номер в Новом Орлеане. Я так ничего и не написал в доме Тори в Ирландии, потому что был болен гриппом, но она, тем не менее, помогала и вдохновляла меня.