Книга Корешей

- Ну ты же у нас писатель. Мне главное по-дешевле. Чтоб не на Крещатике снимать, и не на Баньковой и не в салоне сбитого боинга. В Жидомире где-нить или в Запорижье нехай протагонист отжигает. Чернихов тоже ничо так. Ваще знаешь какая шняга в тренде? Типа школьному учителю химии рак диагностируют. А он сердешнай и давай — во все тяжкие — бандюков, картели всех к ногтю и сразу прэзидентом Украины становится. Любит такое кино публика. Крепко любит. Успеешь? Надо синопсис минимум на двенадцать серий и набросок пилотной серии — страничек сорок, хоп?

- А ты мне оставляешь выбор?

- Ну вот и умничко. Я на другом конце беспроводных проводов — чуть шо вопросы — так ты не стесняйся. Для меня сейчас любое время суток — доброе.

Скайп вымер и из сверкающей как сон мишуры киевской фабрики грёз, я вновь очутился в стареньком здании школы в самом неблагополучном районе Кливленда, штат Огайо. Какого черта я в Москву или Киев не двинул в свое время? Далась мне это деревня американская?

Мне до сих пор неведомо как же это оно — жить на полную катушку, не страхуясь как жил умирающий от рака школьный учитель-протагонист. А коли не знаю, так и в Москве и в Киеве не было бы мне счастья. Счастье то оно где-то внутри —в виде тонкого химического баланса в мозгах и отношение к географии имеет самое относительное.

Если воздух в Кливленде, штат Огайо так же засрат выхлопами как и в Новочеркасске, то где же его искать, счастья та? В опьянении? Так опять же похмелье или прости господи и того хуже — ломка. Опьянение штука веселая, но недолговечная. А посему нужно искать опьянения перманентного. Опьянения от жизни.

Нафиг эту швабру для начала. Раз уж ночь выпала бессонная и вообще — я ташкентский Люк Бессон — пойду-ка в учительскую. Там плюшки и чистая бумага. Заварю кафейку халявного да и творить, творить!

Надо бы вам сказать в Москве и Киеве сейчас не пишут сценариев разве только убер-извозчики. Даже дворники-таджики и те норовят сценарий накропать — на древнем фарси, само собой. Тут ведь вся штука не написать, а добиться чтоб обязательно прочли и дали денег. Бурмистров прочтение гарантировал, а значит можно и рискнуть. Это мой шанс, наконец, зажить на полную катушку.

Кое-как раскидав швабры по углам, я закатал рукава и провел остаток ночи проклиная сквозь зубы древних греков доказавших нерушимость законов драматургии. Дали бы мне волю написал бы космическую одиссею Кубрика, словами Чарли Кауфмана, а "Кииву и Нибэ" нужны было комиксы типа Звездных войн в запорижье или в трускавце-задунайском.

К утру субботы первый черновик звякнул на бэкграунде бурмистрова макбука, а я пошел отсыпаться перед решительной воскресной битвой.

2

Принимали тихо — без мигалок и бездельников в кевларе. Длинный сержант-негр и белый курсант. Негр меня невзлюбил, сверлил расовой ненавистью. Не мог принять на веру, что у метафорических узбеков не бывает номера социального страхования — цифири зверя, без коей в США нет никакой возможности.

- То есть как это не бывает? Хочешь сказать, что в Узбе-узби -бикистане у граждан нет порядковых номеров, клоун?

Негр предполагал, что я опытный преступник, скрываю раскольничьи тайны и выставляю его идиотом перед курсантом. Отчасти он был прав. Курсант-ведомый, наоборот- исподтишка выражал симпатию.

Лучший способ общения с ментозаврами при аресте — такой, чтоб невдомёк было шутит ли веселый преступник или говорит всерьез. Пускай попробуют «использовать против вас в суде» эту пёструю ленту. А вот ежели насуплено молчать и держать в себе, так и менты тоже озвереют. Опытный коп — типа цветного сержанта, хорошо знает как в аккурате, не оставляя следов, моделировать мою жизнь в ненавязчивый кошмар. Застегнуть браслеты чуть туже, стропануть меня в клетке смирительным ремнем — да так чтоб не вздохнуть ни охнуть, но в рамках федерального законодательства.

Чиркнув тенью по моей улице, подкатили к старбаксу, моему баксу — где я творил закатав рукава еще позавчера. Негр заслал курсанта.

Радио хрипело о творящемся вокруг нас разгуле преступности, но сержант делал вид, что не слышит. Я пытался уловить детали ареста человека, с которым возможно уже этим вечером мне придется делить одну камеру:

Диспетчер: Проследуйте на Дэнисон-авеню, номер 17, возможно ограбление в стадии совершения. Подозреваемых двое, проникли в дом.

Далёкий мент: Полста-Ноль. Подтвердите Дэнисон-авеню, 17?

Диспетчер: 17 Денисон, подозреваемые еще внутри, расовая принадлежность неизвестна.Один вроде как спаньярд, точно не скажу.

Неиспорченный годами общения с преступникам курсант прихватил кофе и мне. Даже браслеты перекинул вперед — теперь руки не скованы за спиной как в Абу Граибе.

«Не ссы, турист» - сказал он с развязностью ветерана дарк форса: «Мы хер клали и на имигрейшн, и на айс — пусть сами тебя ловят. Закрываешься под старый ордер из Евклида — там наверно и доказательств-то ноль — почти двух летней давности делюга, откусаешься и соскочишь из зала суда под легкий штраф с оркестром»