Книга, которая лечит. Я забираю вашу боль! Энергия Сотворения

Отсутствие желаний— одно из проявлений этой болезни. Ведь желания большинства людей формируются так же механистично, как и мысли, да так потом и складывается вся их судьба. Увидел мужчина в телерекламе новую машину — захотел, увидела женщина новое платье у подруги — захотела. И так всю жизнь. Что-то где-то увидел, о чем-то услышал, что-то кто-то похвалил — «хочу!» А Мир Желаний — Мир Божественный. Во что же мы его превращаем?

Спрашиваю Сергея Сергеевича: «А все-таки, если у человека только и желаний — материальные блага, исполнятся они?» — «Человеку, который все время думает только о вещах, — объясняет Доктор, — трудно сосредоточиться на одном конкретном желании. Вещей много, вот и скачут его желания с одного на другое. Он и одно хочет, и другое, и третье — разбрасывается. „Вещизм“ приводит к тому, что человек не может достаточно сильно желать чего-то одного».

«Но ведь если человек болен, значит, не только его Физическое тело функционирует неправильно, значит, и желания его больны?» «Больны, конечно. И болезнь желаний и мыслей выражается в том, что я называю — современные нравы. Казалось бы, все мы знаем, какие жуткие нравы царили в Древнем Риме: кровавые зрелища на стадионах, сексуальные оргии, кровосмешение. Многим кажется, что сейчас мы стоим на гораздо более высокой ступеньке цивилизации, что наше поколение гораздо выше, просвещеннее, что теперь ничего подобного не случается. Но ведь болезнь не исчезла, никуда не делась. Болезнь приняла другие формы. Многие мои пациенты живут в сущем аду и даже не понимают, что это — ад. Привыкли, ничего другого в жизни не видели. Считают это нормальным, настолько далеко зашла болезнь. И мечтают не выбраться, а только чуть-чуть отреставрировать этот ад…»

Болезнь искажения желаний

Она мечтала о любви. О чем еще можно мечтать в 20 лет? О настоящей любви. Не о такой, какая была у ее матери, — с вечно пьяным отцом, с руганью и побоями. Она мечтала о светлой любви. Трудно сказать, о какой именно, ведь она нигде ее не видела. Поэтому так часто металась от одного мужчины к другому, понимала: не то, не то. Где-то есть человек, с которым можно жить просто и спокойно, а не давиться слезами, не чувствовать себя несчастной, не сходить с ума…

Ей очень хотелось любить. А еще хотелось петь и танцевать. Так много музыки в душе у каждой двадцатилетней девушки…

Он повстречался ей на счастье — так сначала казалось. Он тоже любил музыку, песни сочинял красивые о любви, и она поняла: вот оно, пришло… Хотелось не разлучаться, быть всюду с ним вдвоем. И за два месяца, что они прожили вместе, она позабыла и других мужчин, и все на свете.

Но что-то быстро сломалось. Может, началось все с той безумной его затеи?

Он всегда был большим оригиналом, он решил завести кролика. Не щенка, не котенка, он хотел чего-то необычного… Она сначала смеялась, ведь кролики не котята, они не бегают по дому, а живут себе тихо в коробочке, пощипывают травку. Но он не хотел в коробочке. Он хотел научить кролика быть котенком, слушаться, не пачкать в доме. Он хотел, чтобы кролик не был кроликом…

Когда он бил его и крошечное создание кричало совсем как ребенок, ее сердце сжималось от боли, будто били ее, и ей было не до того, чтобы подумать: вдруг и из нее он захочет сделать что-нибудь такое, чем она быть не сможет… Ужас перед тем, что он делает, и любовь к нему боролись в ее сердце, пока маленький пушистый комочек не перестал шевелиться на полу. Все это не укладывалось в ее голове, но ведь она так хотела любить…

Он купил еще трех кроликов и, вдоволь поиздевавшись над ними, убил одного за другим. Она плакала целыми днями и даже собралась переехать к маме. Но ведь ей так хотелось… Нет, он просто несчастный человек, несчастный и не совсем нормальный, быть может. Если она покинет его, кому же он будет нужен? Нет, она не может бросить его… Она осталась, и все повторилось. Она снова плакала над пушистыми несчастными комочками и все-таки не отступила. Ей хотелось найти виноватого. И она нашла. Вспомнила, что его в детстве бил отец. Вот почему он такой. Отец был нехороший. А он — хороший. Конечно, хороший. Только вот немного странный…

А потом он стал воспитывать ее. И это было почти так же, как с кроликами, — сплошное мучение. Но из нее тоже ничего не получилось, поэтому он ее выгнал. Но она все-таки любит его, она верит: он хороший. И ее единственное желание — чтобы ее возлюбленный вернулся к ней. Ведь на самом деле он замечательный человек, у него такая добрая душа…

Действительно, где та здоровая реальность, с которой можно сравнить свою жизнь, свое положение? Нет ее! Поэтому и мечтает девушка лишь о том, чтобы ее мучитель стал чуточку человечнее. Только немного, совсем немного пусть будет похож на человека, и она уже готова благодарить Бога за исключительное счастье.

Болезнь забирается в мысли, искажает желания. Нет больше черного и белого, доброго и злого — все серо, все одинаково, все едино…