Книга Мануэля

Атос Марианн. Он рассказывает, что его раздели и привязали к койке. «Мне надели кольцо на большой палец ноги, затем стали водить по телу чем-то вроде скребка или проволочной щетки, особенно по животу, лобку и губам, затем по половым органам и соскам.

В какие-то моменты мне казалось, что я вот-вот задохнусь. Потом меня заставили глотать какие-то белые пилюли из коричневой коробочки сантиметров пять высотой с алюминиевой крышкой. Видимо, это делалось для того, чтобы предотвратить электролиз, по которому могли бы обнаружить в анализах следы применения пиканы».

Л. Кого вы убивали?

Д. Всех подряд. Женщин, детей, буйволов, кур, коз. Всех.

Л. Была ли эта акция необычной?

Д. Нет. Мы до того уже участвовали в подобных акциях, когда нам приказывали обратить в прах целую деревню, но не убивать всех. Были и другие случаи, когда мы убивали людей.

Л. Как называлась деревня?

Д. Бау-Три.

Л. Где она находится, вернее, где находилась?

Д. Примерно в двустах сорока километрах на северо-восток от Сайгона.

Л. Получали вы когда-либо приказы не щадить никого?

Д. Да. Л. От кого?

Д. От лейтенанта, руководившего акцией.

Л. И не раз?

Д. Да.

Л. И что тогда происходило?

Д. Мы не брали пленных.

Л. Что это значит?

Д. Убивали всех, кого захватим.

Карлос Делья Наве. Арестован 16 марта 1970 года. Обвинен в причастности к похищению парагвайского консула Вальдемара Санчеса. Сразу после ареста, который производили восемь человек, обнаруживших его в бараке в Лухане, на него надели наручники и подвергли пытке пиканой, подключенной к автомобильному аккумулятору.

В этом же автомобиле его заставили лечь на пол рядом с другим человеком – оказалось, что то был Франсиско Паэс, каменщик, который ремонтировал барак.

«Примерно после часа езды, – пишет он в своем свидетельстве, – нас доставили в довольно большое здание, где были ряды маленьких камер. Через несколько минут меня привели в ярко освещенную комнату, раздели и уложили на койку.

Там меня снова мучили пиканой, меж тем как некий тип объяснял спокойным тоном, что лучше бы мне заговорить, потому что в конце концов все раскалываются. Думаю, что это продолжалось около часа. Потом меня отвели в камеру, там я почувствовал, что левая рука у меня парализована. Я принялся кричать, звать кого-нибудь. Долго никто не отвечал, но вот дверь открылась, и меня снова уложили на койку.