Книга Мёртвых

— Не будем же мы это делать на дороге, верно? — усмехнулся рыцарь. — Мало ли, увидит кто, а я стеснительный. Тем более я без понятия, зачем ты понадобилась королю, охота, знаешь ли, подстраховаться. Не бойся, не съем. Ну, может быть, чуть-чуть…

* * *

БАМ!

— Серьезно? — пленник резко прервал свой крик и гаденько ухмыльнулся. — У тебя в запасе целая вечность и мир, в котором ты можешь лепить любые вещи как из долбаного пластилина, а ты тратишь время на это? Всерьез решила испытать на мне все оружие современности или это так, разогрев? Если последнее, то давай уже приступим к обеду, мне стало скучно.

Он поднялся с колен, осматривая огромную дыру в груди, где должно было быть его сердце, а теперь зияла пустота. Йен и не представлял, сколько времени он уже здесь провел, но что-то ему подсказывало: не мало.

— Ты меня бесишь! — вспыхнула его мучительница. — Неужели тебе ни капли не больно?

Бывалый проводник пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся.

— Дорогуша, неужели тебе претит идея, что я умнее тебя?

— Это невозможно!

— Поверь, все возможно в этом безумном мире! — он театрально воздел руки к небу. Хотя где здесь небо? — В который раз говорю, что тебе меня ни за что не уделать.

Конечно, он блефовал. Боль была всегда, она никуда не исчезла, однако он сумел вывернуться из паутины сковывающей его магии, и теперь игра хоть происходила не на его условиях, зато с прекрасной возможностью довести до ручки сестрицу Проводницы. Йен находился не в своем теле, он это понимал. Раз уж на то пошло, он находился и не в своем мире, поэтому он смог немного абстрагироваться от боли и сделать ее хотя бы частично иллюзорной.

— Давай свою следующую игрушку, моя дорогая, а то я уже сгораю от нетерпения.

Девушка обессиленно фыркнула. Она подобрала колени под себя и сунула руку в большой деревянный ящик, наощупь выискивая в нем нужный инструмент. Стиснув на тонкой железной ручке пальцы, она вытащила из ящика какое-то замысловатое приспособление, о котором не имела ни единого представления: столько лет вдали от мира сделали ее несколько отсталой.

— Это еще что? — она покрутила железяку перед глазами, пытаясь понять, для чего она сделана и как ей можно причинить вред человеку.

— О! — казалось, обезумевший проводник тут же подскочил к ней и хлопнул по запястью, забирая грушевидный инструмент себе.

Раньше она бы с удовольствием сломала ему челюсть или выдавила бы глаз. Наслаждалась бы его криками, мольбами о помощи и кровью, вытекающей из его «нового» тела. Сейчас же ей все это наскучило: пленник орал все реже и реже. Теперь даже сам брал на себя всю инициативу пыток, а это уже не есть хорошо.

— Кхм, — он кашлянул, прочищая горло, и поднял прибор основанием вверх жестом бывалого фокусника, вытаскивающего из рукава волшебную палочку. — Представляю — кха! — груша… для одного места. Для многих мест, я бы сказал, да и самому неприятно.

— Вот как? — ее это заинтриговало. Подобно маленькой девочке, которую на ночь рассказывают интересную сказку, она положила голову на согнутые колени и наблюдала за своим недавним приобретением в лице этого сумасшедшего. — Как она действует?

Проводник почесал щетину на подбородке. Сунув грушевидную часть себе в рот, он сказал:

— Ну, вот так вот. Вставляешь вот эту хреновину себе в рот… и хрушишь вот ша йинт!

Девушка нахмурилась, не понимая его слов. Заметив это, тот раздраженно всплеснул руками и стал раскручивать небольшой винт на конце. Части груши подобно лепесткам цветка стали медленно расходиться в сторону.

Брызнула кровь, затрещали кости.

Очухавшись, Йен замычал:

— Поао?

— Чего?

Он вынул грушу из развороченного рта и обвел его пальцем, показывая, что нужна ее помощь. Богиня махнула рукой, и его лицо снова стало более-менее обычным, не считая крови на подбородке.

— Понятно, говорю? Вот и все. При желании можно вставить кой-куда пониже и сзади. По мне так это бесчеловечно: на кол их посадить, да и делу конец!

— Невероятно! И это придумали вы?

— Поправка, — он поднял вверх указательный палец. — Не мы, а люди, и не придумали, а создали. Инквизиция, дери их Холхост! Нигде от нее управы нет: ни в этом мире, ни в другом.

— Инк… кто?

— Не важно. Сейчас таких фанатиков мало, а если и встретишь их, они тебя на костре сожгут, так что можешь об этом даже и не думать, дорогуша. Но скажи, я ж тебя сделал, а? Надеялась меня тут пытать, а на самом деле обрекла себя на вечную пытку мной.

Ее носик с неприязнью поморщился.

— Сколько тебе лет?

— Бесполезно. Дебилизм не лечится, о богиня моих мозгов, а я идиот еще тот.

— Но как же так? — она пристально посмотрела в его глаза совершенно непонятного цвета. — Я помню тебя еще в тот день, до того, как ты помчался на болота и вытащил меня и ма… ведьму. Ты был другим. Ты был сильным, жестоким и в то же время слабым. Я могла тебя контролировать! И что случилось? Неужели я настолько ослабла, что не могу подчинить даже одного Волка?

Впервые за все это время Йен улыбнулся по-настоящему. Без насмешки, без иронии и даже без чувства превосходства. Просто улыбнулся, потому что ему так захотелось.