Книга мёртвых

Хейворти вновь посмотрел на башню. Черные стены из гладкой лавы были даже не очень высокими — максимум десять-пятнадцать метров. В этой маленькой башне вряд ли могло находиться больше десятка человек. Но фон Шмид был прав. Часовой наверху время от времени принимался ходить туда-сюда. Он не казался очень уж внимательным, но перерывы между его обходами не были достаточно большими, чтобы кто-то успел забраться на стену. К тому же они не могли вступать в долгий бой, даже если существовала возможность выиграть его. Один-единственный крик — и никто из них не дойдет до замка на вершине горы.

— Пожалуйста, Руперт, — сказал фон Шмид, — позволь мне нейтрализовать часового. Не более того. Брат Жан этого даже не заметит.

Хейворти должен был бы испугаться, ведь то, что предлагал фон Шмид, было ересью. А слова Великого магистра всегда воспринимались как закон. Но впервые в жизни сэр Руперт Хейворти сомневался в том, что Жан Балестрано прав. С Хейворти что-то произошло, что-то, чего он сам не понимал, и это пугало тамплиера. Он чувствовал в себе какие-то перемены, которые пока еще не завершились.

— Хорошо, — после довольно продолжительной паузы согласился Хейворти. — Сделай это. Но займись только часовым, а всех остальных не трогай.

— Никого не трону, — заверил его Бото фон Шмид.

Он с серьезным видом посмотрел на Хейворти, затем отвернулся и, покосившись на замок, поднял левую руку. На его лице возникло напряженное выражение…

В это время часовой, находившийся в пятнадцати метрах над ними, вышел из башни и начал свой обход. Он был не очень-то внимателен. В этом не было необходимости, поскольку его пост имел скорее символическое значение и не использовался для практических целей. Здесь, наверху, они находились в безопасности, ведь это было самое защищенное место в мире хотя бы потому, что никто не знал о его существовании. Их господин, установивший вокруг замка барьер безумия, позаботился о том, чтобы никто — даже случайно — не обнаружил пути сюда, пути, который не отмечен ни на одной карте мира.

И все-таки часовой выполнял свою задачу по совести, хотя и без особого рвения. Тем не менее, даже если бы он был повнимательнее, ему вряд ли удалось бы заметить маленькую тень, скользнувшую за его спиной по зубцам башни и последовавшую за ним на тоненьких ножках.

Скорпион с нетипичной для его вида целеустремленностью подбирался к часовому. В какой-то момент он замер, повинуясь чужой воле. Усики существа нервно подрагивали, и, может быть, несмотря на свое примитивное сознание, оно понимало, что делает нечто недозволенное. Но его разума не хватало, чтобы противиться чужой воле. Не хватало его разума и на то, чтобы удивиться, когда рядом с ним внезапно появились еще две тени — скорпион и волосатый серый тарантул размером с половинку детского кулачка, но не менее ядовитый, чем оба скорпиона.

Крохотные убийцы подождали, пока часовой завершит свой обход. Тот остановился и, развернувшись, собрался идти в противоположную сторону, как вдруг краем глаза заметил движение. Он нахмурился, наклонился и посмотрел на двух жуков, вылезших из-за зубцов стены.