Книга Мирдада (СИ)

Любовь - то Мир, навеянный мелодиями Жизни. А Ненависть - Война, что разбудили ветры Смерти. Что выбираешь ты: Любить и пребывать в Покое, иль ненавидеть в состоянии войны?

И вся Земля живёт в тебе, и Небеса в тебе. Так возлюби же Землю, всех Её детей, коли захочешь возлюбить себя. Так возлюби же Небо, всех Его Господ, коли захочешь возлюбить себя.

За что ты ненавидишь Наронду, Абимар?

Всех ошеломил вопрос Мастера и то, как изменился его голос. Мы же с Абимаром лишились дара речи: ведь мы скрывали нашу враждебность друг к другу и надеялись, что никто не догадывается. Все смотрели в нашу сторону и ждали ответа от Абимара.

Абимар (взглянув на меня): Наронда, это ты рассказал Мастеру?

Когда Абимар произнёс "Мастер", моё сердце запело от радости, поскольку из-за этого слова мы и поспорили, ещё задолго до того, как Мирдад открылся нам. Я настаивал, что он - учитель, явившийся нам, чтобы открыть людям путь к просветлению, Абимар же утверждал, что он - обычный человек.

МИРДАД: Не смотри искоса на Наронду, Абимар. Он не повинен в том, за что его винишь.

Абимар: Тогда кто? Кто сказал тебе? Неужели ты умеешь читать мысли?

МИРДАД: Шпионы иль чтецы умов Мирдаду не нужны. Вот если б ты любил Мирдада, как любит он тебя, ты прочёл бы, о чём мечтает он, и осознал бы, что в сердце у него.

Абимар: Прости глухого слепца, Мастер. Открой мне глаза и уши, ибо я горю желаньем видеть и слышать.

МИРДАД: Любовь - единственный волшебник. И если хочешь видеть ты, впусти Любовь в глаза, и если хочешь слышать ты, в ушах твоих Любовь пусть поселится.

Абирмар: Но у меня нет ненависти ни к кому, даже к Наронде.

МИРДАД: Отсутствие ненависти не означает присутствие Любви, Абимар. Любовь есть действенная сила. Коль Она не правит каждым твоим жестом или шагом, не сможешь ты тогда найти свой путь, и коль Она не наполняет желанье каждое твоё и мысль, пусты окажутся желанья, а мысли станут панихидой дней твоих.

Теперь же сердце моё оборотилось в арфу, зовёт меня исполнить песню. Где же твоя арфа, Цамора?

Цамора: Принести тебе арфу, Мастер?

МИРДАД: Да, Цамора.

Цамора поднялся и отправился за арфой. Остальные переглядывались между собой в недоумении, однако сохраняли спокойствие.

Когда Цамора вернулся с арфой, Мастер принял её у него из рук и склонился над ней, настраивая струны. Затем стал играть и петь песню.

МИРДАД: Бог - твой капитан, плыви, мой Ковчег! И пусть бушует ад, всю ярость изрыгая, терзая мертвецов, живых же убивая, расплавится земля, пустая и нагая, Бог - твой капитан, плыви, мой Ковчег!

Любовь же - компас твой, плыви, мой Ковчег! На север ли, на запад, на юг ли, на восток, раздай добро тому, кто в том увидит прок, с пути ты не свернёшь, хоть будет путь далёк, Любовь ведь - компас твой, плыви, мой Ковчег! А вера - якорь твой, плыви, мой Ковчег! Пускай грохочет гром и молния сверкает, и горы, и моря от ужаса рыдают, и Божья искра в сердце человека угасает, её раздует вера - якорь твой, плыви, мой Ковчег!

Мастер перестал играть и склонился над арфой. Никто не перебирал струны, но арфа продолжала петь: "Бог - твой капитан, плыви, мой Ковчег!" Губы Мастера были сжаты, но голос его разносился далеко за пределами пещеры, волнами окутывал горы, и долины, что лежат внизу, и море, что дышит беспокойно, и небеса, что смотрят свысока. В его голосе звучал звёздный дождь, искрилась радуга, слышалась дрожь земли, завывал ураган, а иногда веял бриз, или заливался песней соловей.

Глава 12

Прошло три дня. Семеро собрались вместе и отправились в пещеру. Мастер приветствовал нас так, будто уже давно ждал.

МИРДАД: И вновь я приветствую вас, птенцы мои, возвратившиеся в гнездо. Расскажите Мирдаду о ваших мыслях и желаньях.