Книга Мирдада (СИ)

А научившись управлять собою, Единство обретя, вы обнаружите Мирдада в сердце вашем, там он тогда поселится навеки, и имя его вечно будет память повторять.

Так учил я Ноя.

Так учу и вас.

Глава 23

Сим-Сим, самая старая корова в хозяйстве Ковчега, болела уже пять дней. Она отказывалась от еды и питья. Шамадам послал за мясником, сказав, что разумнее будет заколоть её и получить прибыль от продажи мяса и шкуры, чем дожидаться её смерти - ведь с мёртвой коровы нечего взять.

Услышав об этом, Мастер задумался, а потом отправился в коровник к Сим-Сим. Мы поспешили за ним.

Сим-Сим стояла, опустив голову, полуприкрыв глаза. Шерсть её торчала клочьями. Время от времени она поводила ухом, чтобы отмахнуть насекомых. Её вымя иссохло и обвисло, поскольку Сим-Сим к концу своей жизни отвергала муки материнства. Крестец распирал шкуру, словно её уже содрали и развесили для просушки, рёбра и позвонки можно было сосчитать с лёгкостью, а хвост свисал безжизненно.

Мастер подошёл к больной и начал похлопывать её меж рогов и по нижней челюсти. Он проводил рукой по её спине и животу, разговаривая с ней, будто она была человеком.

МИРДАД: Где же - твоё сено, моя щедрая Сим-Сим? Сим-Сим так много отдавала, что забыла себе оставить сена хоть клочок. Но много ещё сможет дать Сим-Сим. И молоко её живительною влагой бежит по нашим венам. Её телята нынче тянут плуг в полях, они подмогой служат голодным в неурожайный год. Её тёлочки потомством наводнили наши пастбища. Даже её отходы украшают зеленью наш стол и помогают фруктам вызревать в саду.

В горах же до сих пор разносит эхо мычание её. Зеркало ручья и ныне отражает взгляд её. Земля ещё лелеет и хранит следы её копыт.

И с радостью трава Сим-Сим накормит. И солнышко её ласкать стремится. И ветер прилетит пригладить шерсть её. Мирдад же счастлив проводить её через пустыню Старости к другим лугам, к другой земле, к другим ветрам и солнцам.

Много дала Сим-Сим, много взяла она, но ещё больше сможет она взять и дать.

Микастер: Может ли Сим-Сим понять слова твои? Ты говоришь с ней, будто с человеком.

МИРДАД: Не слова - важны, Микастер, а то, как прозвучат они. А это животные способны воспринять. Я вижу женщину, что на меня глядит глазами кроткими Сим-Сим.

Микастер: Какой толк от этих разговоров, ведь Сим-Сим умирает. Надеешься ли ты остановить процесс её старенья и продлить её жизнь?

МИРДАД: Старость - ноша тяжкая для человека и для животного. Но вдвойне утяжелили люди бессердечием её. Когда родится ребёнок, его окружат лаской и заботой. И всякий ему выразить стремиться любовь свою. Однако человека, обременённого годами, никто не вспомнит, и скорее наградят пренебрежением его, чем лаской. И так же, как с восторгом наблюдают за ростом чада своего, так и желают страстно могилы старцу.

Старики и дети - одинаково беспомощны. И всё же беспомощность дитя Любовь пробудит бескорыстную, стремятся помочь ему родители, как могут. Но старику не многие предложат помощь, а, помогая, будут причитать, ворчать и злиться на судьбу, желая старику скорейшей смерти. На деле, старики - достойнее заботы вашей, чем младенцы.