Книга монстров (СИ)

Догматы Единого не позволяли вредить телам усопших, но те восставали с завидной регулярностью. Тех же, кто погиб в стычке с минуталями, едва успели похоронить — с почестями, в склепах, только прикрыв гробы тяжелыми каменными крышками, как они восстали и добавили в мрачную окраску города новые чернильные пятна.

Я думала, почему твари лезли в город, а потом заметила, что это были местные восставшие — единицы по сравнению нападением минуталей. Восставшие бездумно шатались по городу, хрипели и почти не представляли опасности, поскольку были медлительны и вялы. Или же, если они не могли выбраться в город, бродили по местам своего упокоения. Такое происходило и раньше, и скрепя сердце я предпочла не обращать внимания на единичные случаи. И еще мне очень, до безумия, хотелось оказаться правой в своей теории, ведь иначе мы снова подвергаем себя ненужному риску. Иначе я подведу Гуса и дам повод Аттикусу, который после разговора с Самуэлем пугал меня так сильно, что все чувства, что я ощущала к нему, прятались где-то глубоко внутри, снова меня спасать. А значит — я дам себе повод оказаться ему должной, позволю ему вновь заболтать меня и забуду об осторожности, о себе.

Мне казалось, что я растворялась в этой тьме.

За пару дней, пока мы с Гусом планировали вылазку в Каирны, бродя по городским лавкам в поисках оружия, я практически не снимала с себя невидимости, хоть и до ужаса устала бояться. Так что пути наши проходили по полузатопленным канализациям, куда восставшим пробраться было сложнее. Гус же, в отличие от меня, не унывал, с тех пор, как услышал о моем браке, вел себя куда мягче, так, словно и вправду друг — шутил, разумеется, обзывал кошечкой и душой, но за смешными, а иногда и не очень, каламбурами ощущались доброжелательность и желание поддержать. И мне было приятно, даже несмотря на поглощающую Фристаду мглу.

Отправиться в Каирны мы решили на рассвете, в надежде хоть на какое-то освещение в начале пути — во времена строительства самых верхних уровней гробниц было принято выдалбливать в потолке небольшие окошки. Но как всегда мы получили обратное — туман, появившийся после ночного шторма, не позволял видеть ничего дальше вытянутой руки. Зато идти по улицам было очень просто, в большинстве случаев, заслышав стражу, я скрывалась в небольших тупичках со статуями или горгульями.

Гус встретил меня на небольшой улочке, названия которой я не помнила — в Грейстоуне. Он был лохмат и при виде меня дружелюбно и широко улыбнулся. За его спиной виднелась большая, но компактная сумка, похожая была и у меня.

— Привет, душа моя. Представляешь, всегда мечтал ощутить, что значит, когда женщина перекладывает на тебя всю ответственность. И вот ощутил. Как думаешь, мне понравилось?

— Можно подумать, — тихо ответила я, увлекая его в небольшую глухую щель между домами и внимательно оглядывая. — Я всего лишь предложила использовать штуки Теней для поиска магического следа. Такое бывает, так что не строй из себя барышню, будь я на это способна, сделала бы без вопросов.

Но Гус, как оказалось, шутил, потому что на мою реплику он весело и немного нервно разулыбался, дернулся было ко мне, но тут же неловко отступил.

— Я очень плохой Тень, Дайан, сама знаешь, так что в следующий раз зови Аттикуса, уверен, он тебе не откажет ни в чем. Кстати, надеюсь, не звала, иначе я буду сердиться. Шучу, шучу, не делай этого ни в коем случае. Пошли, пока не рассвело.

Город еще спал вместе с жителями и стражниками, похрапывавшими на своих постах. Но на этот раз их разгильдяйство не вызывало неудовольствия — все-таки они переживали не лучшие времена. Даже жаль было ребят, ведь несмотря на беспробудное пьянство большинства из них, стража всегда приходила на помощь горожанам, попавшим в беду. Если последние, конечно, не находились где-нибудь в бедняцких трущобах, куда даже самые смелые стражники побаивались ходить поодиночке.

— Чтобы он меня в очередной раз спасал? Нет уж, спасибо, мне неуютно чувствовать себя принцессой, прикованной к камню. Причем спасает он от мелких зверей, а не от дракона. Так что забудь о нем. Хотя нет… знаешь, мне не дает покоя мысль...

Несмотря на все сложные чувства, что я ощущала к Аттикусу, говорить о нем мне нравилось, казалось, будто я узнаю его с безопасного расстояния, снова смотрю в спокойные серые глаза, а он вновь улыбается. И мне… мне просто хорошо. Но, Тишь, как же объяснить это кому-то, когда сама я блуждала в потемках разума.

Гус расфыркался, как кот над сметаной, подмигнул мне и на миг стал серьезным, но всего лишь миг.

— У меня свои источники, душа моя. И поверь, не стоит в них сомневаться.

— Просто забудь, — буркнула я, решив, что разберусь с Аттикусом сама, без назойливого веселья Гуса, делавшего вид, что он все понимает.