Читаем Книга мучеников полностью

Данным предисловием мы пытаемся показать, что работа, связанная с переписыванием и модернизацией книги Фокса была совсем нелегкой. Она потребовала значительных умственных, эмоциональных и физических усилий, затронувших все мое естество,- я работал как головой, так и сердцем. Чтобы верно передать язык и атмосферу того времени, я пробовал поставить себя на место Фокса; чтобы понять, что он думал и чувствовал, когда писал, я пытался представить, что я живу в то время, в тех местах, среди той культуры, где происходили описанные события; я переживал преследования, пытки и сожжение вместе с мучениками. Я, как журналист, был с ними в темнице и на свободе, в жизни и в смерти. Но как журналист, который может только смотреть, слушать и описывать происходящие события, но не имеет возможности взять интервью.

Я хотел бы, чтобы у меня была возможность предупредить Яна Гуса, что святой римский император Сигизмунд не собирается исполнять данное им обещание, которым он гарантировал Гусу безопасность; я хотел бы предупредить Уильяма Тиндейла, что человек, с которым он так быстро подружился, на самом деле был Иудой, подосланным, дабы предать Уильяма. Я до сих пор изумляюсь, как королю Генриху Наваррскому удалось избежать смерти в Варфоломеевскую ночь, когда практически все гугеноты Парижа были убиты.

Когда сжигали Джона Ламберта и при помощи алебард подняли над огнем, чтобы он горел медленнее, я сел у своего компьютера и заплакал. А когда Джон Хаукер воздел свои горящие руки над головой и хлопнул три раза, я радовался изумительной благодати Божьей. И я также радовался, когда по той же благодати архиепископ Томас Кранмер покаялся и обратился к Христовой истине и когда эта же благодать дала силы Мери Даер вернуться в Бостон, чтобы посвятить свою жизнь борьбе против несправедливого закона пуритан, направленного против квакеров.

Но более всего я поражался непоколебимой верности многих мужчин, женщин и детей, радовавшихся тому, что оказались достойными чести пострадать за своего Господа, чьи страдания и смерть были свидетельством силы и истины Церкви Христа. Их жизнь и смерть постоянно живут в моем сознании, как и вопрос: "Способны ли мы с нашим мягким и направленным на служение самим себе современным христианством последовать их примеру с такой же отвагой и любовью ко Христу, чтобы мы могли пострадать, пройдя через все пытки, увечья и сожжение, при этом не отречься от своей веры в Него?"

Тысячи христиан во всем мире сегодня могут ответить на этот вопрос "Да", о чем ярко свидетельствуют истории о современных мучениках, вошедших в эту книгу.

Но каким будет ваш ответ на этот вопрос?

Гарольд Д. Чедвик

4 июля 1997 года

Приложение

В последний день подготовки к печати переработанного издания "Книги мучеников", 22 июля 1997 года, появилось сообщение, что департамент Соединенных Штатов обнародовал доклад, в котором на 86 страницах дается оценка политики стран мира в отношении религиозной свободы и особое внимание обращается на преследование христиан. В докладе идет речь о гонениях на христиан в 78 странах.

В частности, Китай обвиняется в том, что он нарушает конституционные нормы в отношении религиозной свободы, беря под правительственный контроль и подавляя любую религиозную активность. Китайская конституция, сказано в докладе, отмечает, что граждане "наслаждаются свободой выбора религиозной веры", но "правительство Китая имеет право ограничивать любую религиозную практику с целью подчинения различным правительственным религиозным организациям и проводить регистрацию мест поклонения".

В докладе также отмечено, что в России парламентом подготовлен новый законопроект, предусматривающий регистрацию или перерегистрацию всех религиозных течений, за исключением Русской Православной Церкви. Пройти эту процедуру могут только те религиозные организации, которые имеют право собственности в России не менее 15 лет. Делается это, чтобы ограничить активность зарубежных миссионеров и новых или малочисленных религий.

Мученик - христианин, для которого лучше умереть, чем отречься от Христа и Его совершенной миссии, который претерпевает величайшие страдания за Христа, кто приносит великую жертву для распространения Христова Царства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)
Святость и святые в русской духовной культуре. Том II. Три века христианства на Руси (XII–XIV вв.)

Книга посвящена исследованию святости в русской духовной культуре. Данный том охватывает три века — XII–XIV, от последних десятилетий перед монголо–татарским нашествием до победы на Куликовом поле, от предельного раздробления Руси на уделы до века собирания земель Северо–Восточной Руси вокруг Москвы. В этом историческом отрезке многое складывается совсем по–иному, чем в первом веке христианства на Руси. Но и внутри этого периода нет единства, как видно из широкого историко–панорамного обзора эпохи. Святость в это время воплощается в основном в двух типах — святых благоверных князьях и святителях. Наиболее диагностически важные фигуры, рассматриваемые в этом томе, — два парадоксальных (хотя и по–разному) святых — «чужой свой» Антоний Римлянин и «святой еретик» Авраамий Смоленский, относящиеся к до татарскому времени, епископ Владимирский Серапион, свидетель разгрома Руси, сформулировавший идею покаяния за грехи, окормитель духовного стада в страшное лихолетье, и, наконец и прежде всего, величайший русский святой, служитель пресвятой Троицы во имя того духа согласия, который одолевает «ненавистную раздельность мира», преподобный Сергий Радонежский. Им отмечена высшая точка святости, достигнутая на Руси.

Владимир Николаевич Топоров

Религия, религиозная литература / Христианство / Эзотерика
Против Маркиона в пяти книгах
Против Маркиона в пяти книгах

В своих произведениях первый латинский христианский автор Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (150/170-220/240) сражается с язычниками, еретиками и человеческим несовершенством. В предлагаемом читателям трактате он обрушивается на гностика Маркиона, увидевшего принципиальное различие между Ветхим и Новым Заветами и разработавшего учение о суровом Боге первого и добром Боге второго. Сочинение «Против Маркиона» — это и опровержение гностического дуализма, и теодицея Творца, и доказательство органической связи между Ветхим и Новым Заветами, и истолкование огромного количества библейских текстов. Пять книг этого трактата содержат в себе практически все основные положения христианства и служат своеобразным учебником по сектоведению и по Священному Писанию обоих Заветов. Тертуллиан защищает здесь, кроме прочего, истинность воплощения, страдания, смерти предсказанного ветхозаветными пророками Спасителя и отстаивает воскресение мертвых. Страстность Квинта Септимия, его убежденность в своей правоте и стремление любой ценой отвратить читателей от опасного заблуждения внушают уважение и заставляют задуматься, не ослабел ли в людях за последние 18 веков огонь живой веры, не овладели ли нами равнодушие и конформизм, гордо именуемые толерантностью.Для всех интересующихся церковно-исторической наукой, богословием и античной культурой.

Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан , Квинт Септимий Флорент Тертуллиан

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика