Книга на книжной полке

В северной части клуатра, от угла против церковной двери до угла против дормитория, все было сверху донизу убрано в доброе стекло, и оно едва выдавалось во двор. Во всяком проеме было три скамьи или кабинки, отделенные едина от другой, и у всякого из старых монахов была своя кабинка, и по дневной трапезе они удалялись в оную кабинку и там трудились над книгами, всякий в своей кабинке, все время после полудня, до самой вечерни. Таково было их занятие во всякий день.

Все скамьи или кабинки были хорошо и весьма плотно обиты дубом, кроме передней их части, где были проделаны резные отверстия, еже проходил свет сквозь дубовые двери кабинок. И во всякой кабинке был стол для того, чтобы класть на него книги. Кабинки же были не б'oльшего размера, чем расстояние между двумя поперечниками, делящими окно.

Напротив же кабинок вдоль церковной стены стояли большие армарии из дуба, полные книг, где лежали старинные писания купно и Учителей Церкви, и языческих писателей, а равно и иных благочестивых мужей сочинения. И всякий читал того Учителя, коего ему было угодно читать, а кроме тех кабинок, всегда мог пойти в Библиотеку[78].

Иными словами, в Дареме (возможно, не только в нем) проемы между колоннами по одной стороне клуатра были застеклены практически сверху донизу. В каждый проем вмещалось три отдельных кабинки, в которых монахи уединялись с книгами. Маленькие кабинки были обшиты плотными дубовыми панелями, но в дверях вырезались ажурные отверстия, сквозь которые проходил свет (и могли заглядывать другие люди, в том числе хранитель книг). Каждая кабинка была не шире, чем расстояние между вертикальными поперечниками, делящими окна. Напротив кабинок вдоль церковной стены без окон стояли армарии, полные книг. Судя по всему, они были не заперты, и книги в них были всегда доступны желающим.

Весь свет поступал в галерею клуатра сквозь кабинки и книжные шкафы только с одной стороны, в случае Дарема со стороны застекленной южной стены, и, таким образом, источник света оказывался за спиной человека, стоящего перед армарием. Если он снимал книгу с полки и открывал ее, не меняя своего положения, то книга оказывалась в тени. Чтобы лучше разглядеть, что в ней написано, читатель должен был немного развернуться – тогда страницы оказывались на свету. Удобнее всего было повернуться лицом туда же, куда смотрели сидящие в кабинках, – к одному или другому концу аркады. Если читатель поворачивался непосредственно к кабинкам, на страницы падал, вероятно, слишком яркий свет.

Пока собрания книг были сравнительно невелики и пополнялись медленно, пользовались ими так, как было привычно, и не меняли заведенный порядок из-за небольших неудобств, связанных с тем, что читать книгу приходилось в тени (вероятно, тяжелую книгу приходилось читать, положив ее на край ларя или полки армария, или поворачиваться на девяносто градусов к свету, держа при этом книгу в руках). Так что не было особых причин перемещать книгохранилища в хорошо освещенные зоны – до тех пор, пока книг в библиотеках не стало слишком много. А это изменило не только методы их хранения и демонстрации, но и способы чтения.

IV. Прикованные книги

Если в Средние века требовалось переместить библиотеку в другое место, книги переносили в тех же ларях, в которых они обычно хранились. Число ларей, особенно в монастырских библиотеках, все увеличивалось. Отчасти это происходило потому, что владельцы книг, например епископы, завещали свои собрания вместе с мебелью монастырям, которые уже начинали задыхаться от книг. Становилось проблематично следить за сохранностью книг в обстановке, когда вокруг было множество монахов и посетителей монастыря, в особенности если каждый раз, когда кому-то требовалась книга, нужно было созвать всех хранителей ключей от ларя.