Книга начинающего эгоиста. Система «Генетика счастья»

Возможно, кто-то решит, что семейные ссоры – дело житейское. Существует же поговорка «милые бранятся – только тешатся». Но это был явно не тот случай: «мексиканские страсти» не доставляли никакого удовольствия ни мужу, ни жене. Почему же они ссорились?

Мы стали разбираться и выяснили, что зачинщицей скандалов всегда выступает Светлана. То она безо всяких причин подозревает мужа в неверности, то недовольна его зарплатой или считает, что он мало занимается с ребенком – в общем, поводы находились всегда. Позже, слегка остыв, Света признавала, что завелась на пустом месте – однако разрушительный механизм был уже запущен. Еженедельные скандалы за десять лет превратились в неприятную семейную традицию, от которой давно следовало бы отказаться. Но не получалось. Супруги стали подумывать о разводе – на сей раз совершенно серьезно. К тому же их ссоры далеко не лучшим образом отражались на ребенке, а причинять боль дочери никто не хотел. Теоретически Светлана понимала, что ее супруг – порядочный человек, хороший отец, любящий муж, и развод с ним – не самый удачный выход из ситуации. Но как наладить отношения, как перестать провоцировать скандалы, она понятия не имела. Тогда я попросил ее подробнее рассказать о себе, и оказалось, что главная причина семейных неурядиц в том, что у Светы сложились довольно странные отношения с родителями.

Светлана выросла с убеждением, что ее отец – человек слабый, ветреный, безответственный. Сколько она себя помнила, папа всегда был таким: частенько выпивал с друзьями, время от времени заводил романы на стороне. А мама «тянула лямку»: работала, вела хозяйство, воспитывала дочь. Словом, играла роль жертвы, но при этом весьма успешно контролировала ситуацию в семье. Разумеется, скандалы в доме были обычным делом. Причем мать регулярно втягивала Свету в конфликты с отцом, частенько брала ее с собой искать загулявшего папу, попутно внушая, какой он негодяй, подлец и изменник. Да и вообще: все мужчины сволочи, а женщины – страдалицы. Если же Света что-то делала не так, ей тут же выговаривалось, что она «вся в отца». А ведь она – девочка, а значит, должна радовать маму: хорошо учиться, слушаться, быть опорой. Иными словами – добровольной союзницей по страданиям.

Вот такие нерадостные установки получила Светлана от мамы. Правда, отца она продолжала любить и считала, что, несмотря на все его «грешки», в глубине души он хороший человек.

Когда девочке было двенадцать, родители развелись, и мама всю свою энергию перенаправила на дочь. По ее мнению, девочка вступила в «сложный» возраст, и теперь ей требовался неусыпный контроль. Что-что, а руководить и контролировать мама умела превосходно, и дочка в полной мере прочувствовала на себе ее «заботу». Свете запрещалось гулять по вечерам, ходить на свидания, звонить мальчикам. Если же она с кем-то встречалась, у мамы наготове было безотказно действующее обвинение: «Как не стыдно: ты ведешь себя как отец, который гулял и позорил семью». Конечно же мать перегибала палку – и Света это чувствовала. В ней зрел протест, отношения между матерью и дочерью становились все напряженнее. Возможно, в какой-то момент Светлана взбунтовалась бы, но мама встретила другого мужчину, переключилась на него и немного ослабила давление на дочь. Наступило временное перемирие, хотя конфликт так и остался неразрешенным.

Отношения с отцом на первый взгляд были проще. Он не вмешивался в жизнь дочери, не допекал ее нравоучениями, но при этом Света ощущала, что папа любит и принимает ее. В то же время благодаря стараниям мамы она понимала, что отцу нельзя доверять, поскольку он – человек безвольный и ненадежный. Одним словом – мужчина.

Света надеялась, что в ее семье все будет иначе – но, увы. Не получилось. И виной тому – подсознательные программы и неразрешенный конфликт с родителями. Убеждение, что все мужчины – бесхарактерные негодяи, потворствующие своим слабостям, Света перенесла на весь род мужской. Хотя она этого и не осознавала.

На первый взгляд ее муж не имел ничего общего с ее отцом. Это был самостоятельный, интересный, успешный мужчина. Но, видимо, для Светланы он оказался недостаточно сильным: очень быстро она загнала его под каблук. Правда, со стороны никто бы не заподозрил, что в этой паре всем заправляет жена. Однако роль «серого кардинала», бесспорно, принадлежала Свете. Сознательно она не хотела никого подавлять, не собиралась играть первую скрипку – но унаследованное недоверие к мужчинам не позволяло ей расслабиться, довериться супругу. Мамина модель поведения – «Я все должна держать под контролем. На мужчин полагаться нельзя» – очень прочно обосновалась в Светином подсознании.

Кроме того, конфликт с матерью, унаследованное совмещение ролей – жертвы и лидера одновременно – заблокировали сексуальность Светланы, так что ни о какой гармонии в отношениях не могло быть и речи.