Книга-надежда, книга-спасение! Исцеление от любой болезни силой Любви

Его жизнь во имя других подобна струне, из которой хотят извлечь прекрасные звуки и которую натягивают до предела, пока не лопнет терпение. Неизвестно отчего чаша оказалась переполненной. Не было ни ссоры, ни неприятности, возможно, не было даже общения с кем-либо. Мысли ведь деянием не называются. Прислушайся он к своим чувствам, то уловил бы некое предупреждение, но вместо этого он посвятил себя деятельности.

Сердце перестало чувствовать. Но попробуй кто-нибудь назвать его бессердечным, он никогда не простит этого тяжкого оскорбления. Упрек в бессердечности ранит в самое чувствительное место – в сердце. Ведь он стремился стать лучше именно из страха оказаться бессердечным. Вдобавок он постоянно ищет ошибки в себе и постоянно их исправляет. Душевная рана вынуждает еще больше культивировать самообладание, и умный человек не замечает, что жертвует чувствами ради целей.

Он не видит, что живет во имя больших целей, движущих жизнь вперед, отодвигая ненужные мелочи на задний план. Мелочи – это эмоции и чувства. Мелочи мешают, а потому не нужны.

Деловитость и рациональность ума являются внешне привлекательными, как и интеллигентность, однако они имеют границу.

Граница эта – человечность, переступив которую человек становится машиной.

Машина может быть красивой, полезной или ценной, но она бессердечна и бесчувственна. Превращение человека в машину происходит через умерщвление чувств. Человек, превратившийся в машину, сохраняет здоровье и выносливость лишь до известного предела, затем наступает перелом – и он уже не в состоянии подняться. Мешает страх никогда уже не восстановить прежней формы.

Зачастую такой человек бывает трудоголиком, зубрилой, фанатичным спортсменом или просто рьяным общественником. Свободное время или развлечения, навязываемые ему время от времени семьей или коллективом, для него – сущее мучение. Он настороженно относится к супругу или детям, пресекая малейшую попытку выдумать какое-либо мероприятие под лозунгом заботы о нем. Он не умеет радоваться и потому боится навязываемой эмоциональности. Его раздражает веселье и успокаивает отсутствие огорчений.

Трудолюбие – его честь, гордость и душевный покой. Поэтому он повсюду ищет деятельности и не понимает, что тем самым бежит от себя. Покуда душа окончательно не подавлена, он ищет возможность вдохнуть жизнь в свое тело и разум, т. е. пробудить естественные человеческие потребности. Он занимается спортом, закаливает себя, старается быть в курсе событий, ибо эти признаки человеческого бытия научно обоснованы.

Поскольку человек, превращающийся в машину, умен и постоянно совершенствует свои знания, его интересует функционирование здорового тела. Вскоре его и это перестает удовлетворять, и он начинает ощущать, что что-то не так. Тело здорово, медицинские обследования отрицают наличие болезни, но непонятное отчаяние вынуждает искать помощь.

Многие попадают ко мне. Они говорят почти одно и то же. Можно сказать, что в начале речи они зачастую дословно повторяют друг друга, ибо речь их заранее продумана: «Я прочитал Ваши книги. Верно написано. Я слушал Ваши лекции. Очень все актуально. Но я не ощущаю, что меня не любят. Не ощущаю этих стрессов, о которых Вы пишете, хоть и знаю, что они у меня есть. Зато ощущаю, что нижняя часть тела у меня холодная и все менее чувствительная, и этот холод и нечувствительность поднимаются все выше. Они уже достигли рук. Я знаю, что я жив, но чувствую, что я умер. У меня такое чувство, что наступит утро, когда я не смогу подняться. Я чувствую, что прощение мне не под силу, потому что разговор о стрессах меня как будто не касается, хотя я знаю, что касается». Видите, сколько чувств, которые подают о себе знак, невзирая на их умерщвление.