Книга Небытия (СИ)

10. Исход – это акт, обратный творению. Вселенная исчезает, когда человеческий Дух спокоен и просветлён. Человечество забывает обо всём и возвращается в Небытие, существовавшее до начала времени. Что может быть лучше для человека, нежели чем достойная смерть? И что может быть лучше для человечества, как не светлый и радостный конец света?

11. На заключительной ступени своего развёртывания Ничто отрицает само себя, отрицает не только проявленный (материальный), но также и духовный мир. Происходит исчезновение самого исчезновения. Поэтому «окончательное будущее – это «превышение всех ставок смерти».

12. Любой компромисс не только не содержит в себе, но и полностью исключает смысложизненные цели.

Наша встреча в Ничто неизбежна.

Здравствуй, Капитан Души!

Морилка для бабочек

«Длинна сансара для глупцов, не знающих истинной дхаммы».

(Дхаммапада)

В повести Стивена Кинга «Зелёная миля» рассказано о коридоре смертников в американской тюрьме «Холодная Гора». Коридор называется «Зелёная миля» и может служить обобщающим символом жизни. Как говорил один из исламских муфтиев, «мы все являемся смертниками, только люди стараются поменьше думать об этом». Когда Кастанеду спросили, как сделать свою жизнь духовной, он напомнил о необходимости отдавать себе отчёт в том, что все, кого мы увидели за сегодняшний день, когда-нибудь обязательно перестанут существовать. Ведь вся наша жизнь с момента рождения представляет собой путь к смерти. Исключений не существует. Богатство, образование, здоровье, слава, моральные качества и духовная зрелость не имеют значения: не желающий умирать не должен был родиться. Входя в мир теней, мы оставляем позади свои знания, имя, заслуги и вообще всё. У нас на самом деле нет ничего. Интересно, а сами мы есть? Поэтому люди, считающие себя удачливыми бизнесменами, в реальности плохие бизнесмены, поскольку забывают о конечном результате: ведь в конце коридора находится электрический стул. Приговорённых вводят на «Зелёную милю» с традиционным криком: «Мертвец идет! Сюда идет мертвец!» Иногда заключенные острят по поводу стула так, как обычно острят люди, говоря о том, что их страшит, но чего нельзя избежать.

У тех же, кому действительно предстоит сесть на этот стул, юмор, как правило, улетучивается мгновенно.

Охрана здесь олицетворяет власть, а узники – народ. Они существуют, на первый взгляд, в двух параллельных мирах, но на самом деле их положение почти одинаково. Так, охрана ежедневно подпитывается смертной тревогой приговорённых. Постоянное общение со страхом даёт понимание, обладающее силой освобождения, но редко кто этим пользуется. У заключённых тоже есть уникальный шанс – находясь в пограничной ситуации последнего одиночества, осознать мир и своё место в нём. Невозможно достичь близости с миром, пока мы не вступим в близкие отношения со своим одиночеством. Только нужно ли это кому-нибудь здесь?

Внутри охраны, как и среди заключённых, происходят постоянные конфликты, поскольку каждый стремится переложить на окружающих свою порцию страданий. В этом заключается цель истории – перераспределение зла.

Отслужив на «Зелёной миле», охрана удаляется в свой «цивилизованный мир» – «дисциплинарный санаторий» (Лимонов) или просто дом для престарелых маразматиков. И наказанием для совершившего 78 казней охранника становится бесконечно длинная жизнь в этом благоустроенном заведении:

«Вам, читающим эти строки, нужно подумать, не ожидает ли и вас подобное место в будущем. Само по себе место не страшное, есть кабельное телевидение, кормят вкусно (хотя человек может так мало прожевать), но в каком-то смысле это такая же морилка для бабочек, как и блок «Зелёная миля» в Холодной Горе. Со временем я, конечно, умру, все иллюзии насчет бессмертия, если они у меня и были, канули в Лету, но я пожелаю смерти задолго до ее прихода. Честно говоря, я уже очень давно хочу смерти. Нужно ли об этом говорить? И все же у меня есть одна старческая болезнь: я страдаю от бессонницы. Поздно ночью я лежу на постели и слышу влажные и полные безнадежности звуки немощных мужчин и женщин, прокашливающих себе дорогу в еще более преклонный возраст. Я лежу и жду. Я думаю о Дженис, о том, как потерял ее, как она утекла красной кровью сквозь пальцы под дождем, и я жду. Мы все заслужили смерть, без исключения, я это знаю, но иногда, Боже, Зеленая Миля бывает слишком длинной».

Растительная жизнь.

«Знакомься, Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса…»

(Л.Кэррол. «Алиса в стране чудес»)

И действительно, разве легко скушать пудинг, или какое-нибудь растение, если представить себе, что они в это время мыслят? С другой стороны, хотелось бы выяснить, что он ас думали сваренные в живом кипятке раки.

Однако природа повсюду ставит свои запреты. Законы природы и сама природа представляют собой тюрьму для человеческого духа, поэтому их ни в коем случае нельзя прощать. Человек стремится победить мир, раньше чем мир победит его.