Книга о бесценной субстанции

После обеда я купила в канцелярском магазине блокнот, ручку и написала еще пару абзацев о книжном воре (он терпеть не мог кино и подкармливал бродячих кошек). Затем мы с Лукасом зашли в кафе, где я составила список людей, которые могли что-то знать о Флориане. Получилось восемь имен: два редактора, два писателя, три владельца магазинов и один рантье, которому принадлежало пять офисных зданий в Париже. Его звали Ив – фамилию я так и не вспомнила; он любил тусоваться на книжных ярмарках и водить известных авторов по шикарным ресторанам. Этакий литературный «группи»[64] с кучей денег и неудавшейся писательской карьерой. Ив вполне подходил на роль информатора.

Я написала Джиму Вивиану – американскому автору, с которым была знакома еще со времен «Красоты», хотя мы давно не общались – и попросила сообщить фамилию или контакты Ива.

На обратном пути мы сделали небольшой крюк, чтобы заглянуть в сад Тюильри. Весна пришла неожиданно рано, и цветы еще не успели распуститься, однако солнце вовсю припекало, а яркая зелень газонов радовала глаз. Парижане гуляли с детьми и внуками, садовники подстригали кусты, пасечник расставлял свои ульи.

Мы шли, держась за руки: с недавних пор это вошло в привычку.

– А ведь и наша жизнь могла бы быть такой, – неожиданно сказал Лукас.

– Разве наша жизнь не такая?

– Я имею в виду нашу совместную жизнь. В юридической конторе ты сказала, что все это временно. А вдруг нет?

– Но ведь… – «Я замужем», – чуть не вырвалось у меня. Хотя наличие мужа ничего не меняло. Я всегда буду заботиться об Эйбеле, но это не значит, что мне нельзя вступать в отношения с другими мужчинами.

– Нам не обязательно возвращаться в реальный мир. Так зачем все заканчивать?

Конечно, я тоже об этом думала. Эйбел точно не станет по мне скучать. Аве с радостью согласится взять на себя дополнительную ответственность в обмен на щедрую прибавку к зарплате. Мы с Лукасом могли бы арендовать небольшую квартирку в Париже. Немного пожить здесь, а затем переехать в Лондон или Милан. Заниматься букинистикой, читать. Наслаждаться сексом когда и с кем угодно.

Я промолчала, решив отложить эти мысли до лучших времен. Сейчас нужно было сосредоточиться на книге. Когда мы вернулись в гостиницу, пришло письмо от Джима.

«Лили! Как же я рад получить от тебя весточку! Надеюсь, мои письма за последние несколько лет тоже до тебя доходили. Как книжный бизнес? Как Эйбел? Отвечаю на твои вопросы: фамилия Ива – Сен-Клер (адрес прилагаю).

Ты хоть в город выбираешься? Может, как-нибудь сходим пообедать? У Анджелы и детей все в порядке – Эдриану уже одиннадцать, а Китти тринадцать. Как летит время!.. Анджела передает большой привет и тоже будет рада встретиться. Звони в любое время».

Просмотрев почту, я обнаружила, что в последний раз писала ему пять лет назад. С тех пор он продолжал присылать сообщения пару раз в год, но ответа так и не дождался.

«Спасибо огромное! Прости, что не отвечала. Скоро позвоню!» – тут же напечатала я.

Но отправлять не стала, решив и в самом деле позвонить. Мы проболтали сорок пять минут. Я рассказала ему о продажах, об ухудшающемся здоровье Эйбела, ни словом не упомянув Лукаса и поиски рукописи. А Джим рассказал о детях, своей новой книге и общих знакомых – моих бывших друзьях. Мы посокрушались, что жизнь порой чертовски несправедлива. За те годы, что мы не виделись, он потерял обоих родителей, а у Анджелы возникли какие-то проблемы со здоровьем – врачи до сих пор не могут поставить диагноз. Мы договорились пообедать в Бруклине ровно через месяц.

– С кем это ты говорила? – спросил Лукас.

– Со старым другом.

Я отправила сообщение Иву Сен-Клеру. Поскольку до этого мы встречались всего пару раз, мне неудобно было звонить. Однако Ив, который обожал оказывать услуги писателям, сразу перезвонил.

– Так ты в Париже? Жаль, не получится заказать столик в «Ле Сэнк», но постараюсь найти что-нибудь не менее приличное. Надеюсь услышать за ужином о новом романе!

Рассмеявшись, я сказала, что новый роман пока не написан, что с удовольствием поужинаю с ним в следующий раз и что мне нужно срочно связаться с Жан-Мишелем Флорианом.