Книга о Боге

Впервые живосущая Родительница — Оя-сама (речь идет об основательнице учения Тэнри Мики Накаяма, которая, скончавшись в январе 1886 года, воскресла в ипостаси духа и стала являться людям, беседуя с ними через посредника — ясиро, что означает вместилище, то есть через господина Тэруаки Дайтокудзи, Сэридзава называет его юношей Ито) — посетила дом Сэридзавы 9 октября 1985 года. Считается, что в начале ноября писатель по просьбе Родительницы приступил к непосредственной работе над первой частью «Книги о Боге» («Улыбку Бога») и писал ее сто десять дней. Периодически ему являлась Родительница в алом кимоно, давала подробные указания относительно того, о чем он должен писать, делала замечания. Сэридзава, сначала воспринимавший ее как надзирателя, присматривающего за заключенным, постепенно понял, что писание есть его послушание, его призвание: «…не было ли это проявлением милосердия и любви Бога-Родителя? Может, Ему важно было не столько заставить меня писать, сколько помочь мне стать великодушным и отзывчивым, избавиться от высокомерия и эгоизма? …именно стодневное подвижничество научило меня смирению, пробудило во мне способность думать о других… работа над этой книгой способствовала моему духовному возрождению».

Сэридзава и по натуре был человеком скромным, а Родительница приказала ему жить новой жизнью, то есть отрешиться от своего «я», подняться над своей «совестью» и покорно нести свое послушание. То есть она призывала его не попадать в плен человеческих воззрений, подняться над тем, что называется мелочной рассудочностью. Вот ведь солнце дарит свет всему, что есть на Земле, возносится над любыми человеческими помышлениями, будь то помышления благочестивых людей или злодеев. И разве это происходит не благодаря любви Бога, любви всеобъемлющей, как сама природа?

Но, чтобы достичь такого состояния, Сэридзаве пришлось подвергнуться суровому обучению, которым стали для него диалоги с Небесным сёгуном. «Я просыпался каждую ночь в половине второго и до пяти утра, не вставая с постели, должен был подвергаться суровым духовным упражнениям». Об этих жестоких упражнениях мы получаем некоторое представление в «Замысле Бога». Небесный сёгун «извлекал из меня дух и вбивал в него свои слова, он, словно ножом, вырезал на моем теле каждое слово, причиняя мне нестерпимую боль…. Боль была такой сильной, что я с трудом удерживался от рыданий, но все же сумел вытерпеть до конца». Описание этих уроков производит действительно сильное впечатление.

Однажды Сэридзава услышал речи старой дзельквы и удивился тому, что понимает их. И тогда старое дерево объяснило ему: «…мы ведь тоже живые, вот и разговариваем. Просто раньше вы были лишены слуха и не слышали меня…» Разве это не свидетельство того, что, запечатлевая в душе речи Родительницы, Сэридзава постепенно оттачивал свою способность к познанию, к восприятию окружающего и его душа, воспаряя над действительностью, все глубже проникала в открывающийся перед ней незримый и неслышимый мир?

И вот он достиг таких пределов, где «нет другого Бога, кроме Бога-Родителя Великой Природы», того «одного-единственного, настоящего Бога», который выходит за рамки всех религиозных понятий и представлений.

Рассмотрим же элемент общечеловеческого, который заключен в Боге Сэридзавы и в его вере, взяв за основу «Замысел Бога».

Прежде чем приступить к написанию «Замысла Бога», Сэридзава, по настоятельному требованию Бога-Родителя, потратил некоторое время на освоение учений Иисуса, Будды и Магомета. Прочитав литературу о них, Сэридзава пришел к выводу, что «Будда как реально существовавшее историческое лицо даже на смертном одре своем не проповедовал буддизм. Он наставлял на путь Истины, по которому должны идти все мыслящие, все верующие люди. Особую религию, которую называют буддизм, создали жившие значительно позже авторы сутр».

Точно так же дело обстоит с Иисусом. Иисус был скромным, не очень умелым плотником. «Я просто хотел поведать людям о пути любви и истины, указанном великим Богом, — говорил он, — а люди претворили слова мои в вероучение, назвав его христианством».

Касаясь своих бесед с Небесным сёгуном, Сэридзава пишет, что «Небесные сёгуны на Земле у разных народов стали почитаться богами и получили особые имена. Бог Аполлон, к примеру, или Будда, или мириады богов-ками». И хотя все эти боги в зависимости от национальных, природных и прочих различий предстают в разных обличьях, «и на Иисуса, и на Шакьямуни, на каждого в свое время, снизошел Великий Бог-Родитель, а потому все мировые учения в сущности — одно и то же».

В связи с этим вспоминается другая личность, человек, прошедший аналогичный путь становления и обладающий подобным духовным опытом и образом мышления, а именно — Сведенборг.