Книга о Боге

Он настаивал на том, что Вероучительница, Мики Накаяма, была богом с самого своего рождения, я же считал, что она была обычным земным человеком и оставалась оным даже после того, как ее посетило божественное наитие, просто она была идеальным человеком, можно сказать, образцом для подражания, ибо всегда подчиняла свою жизнь воле Бога и старалась сообщать людям о Его намерениях. Так до конца мы и остались каждый при своем мнении.

Когда в 1957 году я закончил писать «Вероучительницу», то как-то сразу утратил интерес к учению Тэнри, но это не повредило моим отношениям с симбасирой — напротив, наша дружба постепенно крепла. Со временем я понял весь трагизм его положения, осознал, сколь безысходно одиночество его души: он занимал центральное место в религии, которая называлась Тэнри, вокруг него группировались многочисленные верующие, перед которыми он должен был исполнять роль наместника Бога на земле — бремя поистине непосильное для отдельного человеческого существа. Кроме того, меня пленяло его человеческое обаяние, и я очень жалел его. Он был человеком чистым и одаренным, но, несмотря на его многочисленные таланты, паства относилась к нему с холодным почтением, как к абсолютному властителю, его сторонились, его не понимали. Иначе говоря, я бессознательно сочувствовал ему, видя в нем хотя качественно и отличную, но в общем такую же жертву религии Тэнри, какой был я сам.

До самой своей смерти он не оставлял попыток обратить меня на путь ортодоксальной веры, но так ничего и не добился. Мои интересы не ограничивались проблемами того или иного вероучения, будь то учение Будды, Христа или Тэнри, я предпочитал искать истину, оставаясь свободным от веры, и пусть этот путь вел к разрушению, мне он казался более достойным. Симбасира, возможно из сострадания, пытался соблазнить меня разными посулами, говорил, что я дряхл и стар, а потому должен думать о будущем, что после моей смерти он возьмет на себя заботы и о моих похоронах, и о благополучии моей семьи, но я каждый раз со всей категоричностью отвечал ему, что хочу быть погребенным как неверующий. Вот такая у нас была дружба.

Однажды ясным майским утром 1967 года он позвонил мне и слабым голосом сказал, что сейчас приедет ко мне проститься и просит угостить его обычной домашней едой. «Проститься?» — переспросил я, но он не ответил. Когда я увидел, как он, еле держась на ногах, опираясь на юношу-служителя, идет от ворот вверх по лестнице, я сразу понял, что дело плохо, и сердце мое болезненно сжалось. Я осторожно провел его в гостиную и усадил отдохнуть. Но он тут же заговорил, задыхаясь. Он сказал, что из-за диабета в тяжелой форме у него резко ухудшилось зрение и ему назначили строгую диету, но сегодня он хочет есть самую обычную еду и этим отметить день нашего прощания.

Угощение было готово: когда он позвонил и сказал, что придет, я вызвал свою младшую сестру, которая возглавляла небольшую церковь поблизости, в Верхнем Отиаи, и они с женой сварили рис с бобами, который симбасира так любил. Но теперь я смотрел на него и ужасался. Я знал, что в Центре Тэнри есть оснащенный по последнему слову техники госпиталь, так называемый «Дом отдохновения», там работают известные врачи, предоставляется специализированное лечение, если уж и там ничего не смогли сделать и организм, с юности закаленный тренировками дзюдо, пришел в такое плачевное состояние, это действительно наш прощальный обед, больше мы не увидимся… И тут меня осенило.

Симбасира — наместник Бога. К тому же он, как и я, скорее всего, верит в то, что на Вероучительницу снизошел великий Бог. А раз так, я могу требовать, чтобы в этот час нашего прощания он откровенно поговорил со мной и покаялся, как подобает истинному приверженцу учения Тэнри. И очень решительно, но ласково я спросил:

— Высокочтимый симбасира, вы никогда не задумывались над тем, для чего Бог-Родитель послал вам эту болезнь, на что Он хочет вам указать таким образом?

— Ну, знаешь, такого мне никто еще не говорил.

— Разумеется, вы ведь симбасира — Столп Истины, и ваши приближенные не посмеют сказать вам ничего подобного, даже если им и придет это в голову. В детстве, когда у меня был понос или я простужался, меня всегда заставляли каяться, чтобы понять, какова воля Бога. Разве это не главная заповедь учения Тэнри?

— Ты первый, кто со мной так говорит.

— Вот как. Для того чтобы написать «Вероучительницу», я около десяти лет общался с Мики Накаяма и, как мне кажется, убедился в правильности этой заповеди.

— Что ты, собственно, имеешь в виду?

— То, что говорю, ничего более. Будь вы простым верующим, вам бы сказали: вы заболели диабетом потому, что совершили неблаговидный поступок, покайтесь перед Богом-Родителем, и Он вам поможет. Так какую же ошибку допустили вы, конкретный человек по имени Сёдзэн Накаяма? Подумайте об этом и покайтесь перед Богом-Родителем. А потом уже как симбасира проанализируйте, нет ли чего-нибудь ложного в учении Тэнри, и снова покайтесь… Вот и все. Разве это не просто?

— Гм-м, — проворчал он.