Книга о друзьях (Book of Friends)

Однако он приехал туда не невинным мальчиком, а уже имея за плечами пару несчастных любовных историй. Неразделенная любовь. Как часто он заводил о ней речь за ужином! Джо, видимо, принадлежал к числу тех мужчин, что всю жизнь не могут оправиться от единожды пережитого женского предательства. Это сделало его недоверчивым, злопамятным, жестким. Впрочем, разбитое сердце не мешало Джо заводить себе сразу нескольких баб и пользовать их по полной. Он утверждал, что дело тут не в чувствах, а в банальном велении плоти, которой невозможно сопротивляться. Мой друг расценивал женщин лишь как обладательниц больших сисек, великолепных бедер, роскошных задниц и так далее. Он словно моментально разбирал их на части. Иногда мы с ним отправлялись куда-нибудь на уик-энд, и Джо показывал мне, как легко снять бабенку -любую бабенку! И, судя по его маневрам, это действительно было довольно нетрудно, хоть и несколько стеснительно. Он часто говорил, что больше всего любит горничных из Южной Америки, гнущих спину на богатые еврейские семьи в Беверли-Хиллс. Они «всегда благодарны» за хороший трах и еду. Однако Джо остерегался всаживать вечно вертевшимся рядом, словно в ожидании своей очереди, актрискам, какими бы красивыми или даже восхитительными они ни были. Гордячки его не привлекали, ну разве что он мог привести пару роскошных телок ко мне, шепнув вовремя «для тебя». Надо сказать, что я никогда в жизни не видел столько красивых женщин, но Джо их прелести не ослепляли, он четко распознавал, чего в них не хватало, и обдавал претенденток на секс презрением.

– Все, что они умеют, – говорил он, – так это читать с экрана.

В общем-то в этом была доля правды. Этот народец довольно пустоголов, если приглядеться. Хотя, разумеется, есть и исключения из правила. Или наоборот.

Не знаю, в чем дело – в грубой маскулинности или красивом носе, творении пластического хирурга, но бабы на Джо так и вешались. Я просто-таки дивился на женщин, с которыми друг меня знакомил. Да уж, вовремя я приехал в Лос-Анджелес! Как раз чтобы повстречать Джо в доме нашего общего знакомого и быстро с ним подружиться. Джо испытывал ко мне нечто вроде обожания. Он как раз начал читать мои книги незадолго до непосредственного знакомства. Прежде он не очень много читал, хотя, как ни странно, любил Байрона, которого цитировал наизусть, Шелли и Китса. Он даже собаку свою назвал Байроном.

В общем, все сложилось так, что теперь, приводя женщину в дом, Джо в первую очередь стремился одарить ее возможностью увидеть «великого, гениального Генри Миллера». Словно бы он приносил мне свежие цветы…

Доверчивым дурам было все равно, что Джо им покажет. Его всегда раздражало – впрочем, он не показывал этого, пока девушка не уходила, – то, как легко и свободно я ее принимал, как обнимал и целовал, к примеру. Грубый и резкий Джо не привык к такому поведению. Или, с другой стороны, может быть, он считал, что девушке стоило бы больше сопротивляться?! В глубине души он хранил в себе остатки пуританизма, как любой американский мужчина. По-видимому, из меня это выбили годы, проведенные в Париже. Впрочем, во всем остальном я был гораздо наивнее и невиннее Джо, за что заслужил от него обидное прозвище «романтик».

Мой друг пришел бы в ярость, скажи я ему, что не возражаю, чтобы любимая женщина причиняла мне боль. Уж если я люблю, сказал бы, то люблю и тело, и душу. Разумеется, Джо считал меня мазохистом, или слепцом, или глупцом, что, впрочем, не мешало ему приходить ко мне за советом, ибо, несмотря на свое презрительное отношение к слабому полу, он все равно регулярно попадал в женские сети, постоянно покупаясь на их уловки. Разумеется, мои советы пропадали без толку. Нет, сэр, Джо Грею никто не будет указывать, что делать! Наши беседы по душам заканчивались обычно тем, что это он давал мне непрошеный совет. Но гораздо больше, чем советовать, Джо любил дразнить и всячески изводить своих друзей! Меня он третировал мастерски! Тем более что я сам напрашивался… Например, вскоре после знакомства с Джо я влюбился в Хоки Токуда, на которой вскоре и женился. Мой приятель страшно ее невзлюбил. В отличие от меня никаких особых качеств за японками он не признавал. Он подозревал, что все бабы пьют кровь из мужиков, а значит, и этой узкоглазой что-то от меня нужно… Я, конечно, понимал, что поведением Джо руководила ревность, ведь Хоки собиралась отнять у него лучшего друга, угрожала его статусу и все такое. Грей никак не мог понять, почему я пропускаю мимо ушей его проповеди, и это его еще больше раззадоривало и одновременно угнетало. Моя пассивность в спорах с ним и даже подобие согласия плюс ко всему прочему казались ему предательством по отношению к моей любви к Хоки.

И все же наконец пришел день, когда во время ужина втроем Джо стал уговаривать меня жениться на ней.