Книга о кактусах

От меня ждали сочувствия, а я обращала внимание владельцев «капризных растений» на то, что одно стоит на полочке, подвешенной поперек постоянно закрытого окна, и не только страдает от недостатка свежего воздуха, но еще и теряет корни в накаленном солнцем горшке, а другое почти совсем лишено эпидермиса, объеденного беспрепятственно размножающимися клещами, и поэтому от растений никак нельзя ждать ни сочного, растущего стебля, ни тем более цветения.

Кактус, как и всякое растение, — сложный живой организм, и его нельзя рассматривать, как губку, которая набухает, если ее положат в воду. Для того чтобы сухой кактус стал сочным, надо добиться, чтобы он пошел в рост, а это возможно только, если он здоров.

ШЕСТАЯ «ЛАТИНСКАЯ МИНУТА»

Лофофора (кактус из группы североамериканских эхинокактусов) — от греческого слова lophus — гребень на шлеме. Название связано с пучками белых шерстистых волос на ареолах кактуса. Вторая половина названия — от греческого phoreo — ношу, а все название можно перевести как гребненосительница.

Ферокактус — от латинского слова fегох — свирепый, род ферокактус отличается мощными и густыми колючками.

Ферокактус хистрикс — в переводе означает дикобраз.

Эхиноцереус — ежовый цереус.

Монстрозная форма — от латинского слова monstrum — чудовище, то есть чудовищная форма.

Эпифит, эпифитные растения, поселяющиеся в дуплах, на ветвях и в развилках деревьев и лиан. Название происходит от греческих слов epi — на и phyton — растение. Не следует считать эпифит равнозначным паразиту: последние питаются соками растения, на котором они поселились, а эпифиты добывают себе питание самостоятельно, пуская корни в скопления перегнивших листьев в дупле или на ветви, а также имеют воздушные корешки для поглощения дополнительной влаги из воздуха.

Что надо делать, чтобы кактусы зацвели

…Тогда из него вырывается среди поднятого оружия большой, сияющий, молитвенно воздетый ввысь цветок. Это — великая милость…

Карел Чапек

Чувство обманутого ожидания, когда кактусы не зацвели в первую весну своего пребывания у меня, скоро забылось. Как ни странно, я просто потеряла интерес к их цветению и совершенно о нем не думала. Много раз с тех пор встречалась я с таким «равнодушием»: ведь это обязательная фаза, через которую, как правило, проходит каждый начинающий кактусист. «Нет, — говорит он (или она) с отсутствующим выражением лица, — нет, знаете, цветы меня не интересуют. Кактусам цветы ни к чему, они сами по себе красивее всяких цветов — вы только поглядите на этого рыженького. Правда, совсем, как лисий хвостик? А вот этот розовый…» Дальше не стоит приводить разговора: каждый кактусист сам вел и слушал такие беседы, а у не кактусиста все еще впереди.

Главный аргумент, что, мол, кактусы и без цветков достаточно красивы, конечно, оспаривать не приходится, поскольку это истинная правда. Но мне всегда кажется, что существует и другая причина, по которой каждый любитель в начале своего знакомства с кактусами совсем не интересуется цветением. Дело в том, что цветущий кактус обычно считается крайней редкостью, почти несбыточным чудом и даже легенда передается из уст в уста, что «цветет он раз в жизни, после чего погибает». Ясно, что неопытному коллекционеру и в голову не приходит, что такое из ряда вон выходящее событие может произойти на его подоконнике. Да и страшновато о нем подумать: вдруг зацветет, да и погибнет. Конечно, опытные кактусисты говорят, что это неправда, но, с другой стороны, ведь бывают же случаи гибели после цветения, даже у знакомых такое случилось. Кто же прав? Правы оба, каждый по-своему: кактусист прав, говоря, что обязательная гибель кактуса относится к области легенд, так как здоровые нормальные кактусы цветут ежегодно без каких-либо последствий. С другой стороны, человек, рассказывающий, что у его знакомых кактус зацвел и вскоре погиб, тоже не лжет: кактусы, не получающие зимнего отдыха и вообще содержащиеся при неправильных условиях, иногда все же собираются с силами и вопреки всему зацветают. Такое цветение из последних сил крайне истощает и без того ослабленное растение, и оно действительно погибает. Думаю, что именно такими случаями и объясняется происхождение этого очень распространенного поверья о единственном в жизни цветении и неизбежной гибели после него.

Впервые я услыхала об этом еще до того, как «заболела» кактусами. И хотя эта подробность из жизни каких-то неизвестных и неинтересных мне растений тогда не произвела на меня сильного впечатления, она все же отложилась где-то в тайниках памяти и всплыла только через несколько лет. Толчком к этому послужил желтый цветок рипсалиса, крохотный, мохнатый от массы торчащих во все стороны тычинок и совершенно для меня неожиданный.