Книга о художниках

В то время как великолепный старинный город Харлем являл удивительный пример целому миру и все о нем говорили, а именно когда он в продолжение тридцати одной недели при плохих укреплениях, но сильный духом и мужеством испытанных уже раньше бойцов выдерживал жестокие приступы осаждающих испанцев[436], в это самое время или вскоре после того охрана одного большого и великолепного дома на Спарне по счастливой случайности была поручена живописцу Питеру, сыну Питера Длинного[437] из Амстердама. Питер был первым учителем Корнелиеа Корнелиссена, родившегося в Харлеме в 1562 году, родители которого, спасаясь от войны, уехали куда-то в другое место. Это было в 1572 или 1573 году. Корнелиссен был еще ребенком, когда осознал свою склонность к живописи, увидя в доме, где он жил, как работают в том искусстве, к которому его влекла природа. Уже и раньше видно было, что он рожден для какой-нибудь отрасли искусства, так как по целым дням он занимался тем, что с помощью ножа или какого другого орудия вырезал или высекал из красного кирпича различные фигуры.

Итак, Корнелиссен начал свое художническое поприще у сына Питера Длинного, превосходного мастера во всех отраслях живописи, очень хорошо умевшего составлять краски, что перенял у него и ученик, через несколько лет превзошедший своего учителя.

Как бы по воле богинь судьбы, он уже с юности назывался Корнелиссеном-живописцем, и это прозвище, доставшееся ему по наследству, остается за ним и доныне, так как он вполне его достоин, будучи отменным мастером во всех отраслях искусства. Семнадцати лет от роду, сделавшись уже хорошим живописцем, он отправился во Францию и остановился в Руане. Но, испугавшись чумы, пробыл здесь недолго и уехал в знаменитый своим искусством Антверпен с намерением поступить там к какому-нибудь из самых лучших мастеров. После тщетной попытки поступить к Франсу Поурбусу он обратился к Гиллису Куанье и пробыл у него около года. Здесь он научился писать более мягко и расплывчато, о чем я мог судить по одной картине на полотне, которую он создал во время своего пребывания в доме учителя или вскоре после ухода оттуда. Она воспроизводила очень удачно схваченные небольшие женские фигуры, которые были написаны в нежно-мягких тонах Он написал с натуры вазу с разнообразными цветами, но, по желанию учителя, почти без зелени. Эти цветы были переданы так хорошо и живо, что Куанье долго хранил их у себя и не хотел продавать. Вернувшись в Харлем, Корнелиссен усердно занялся искусством и написал с натуры групповой портрет одной корпорации, или стрелковой роты, для старинной «Дулен», или дома городской стражи, в Харлеме[438]. Это было в 1583 году, в то время, когда я поселился в Харлеме и очень был удивлен, встретив там таких живописцев. Композиция этой картины очень непринужденная, и все изображенные на ней люди представлены в движении, причем положения их в точности соответствуют их обычаям и склонностям: торговцы ударяют друг друга по рукам, любители выпить держат кружки или бокалы и т. д., каждый проявляет то, что ему привычно. Сверх того, это произведение и в целом производит исключительное впечатление. Лица имеют большое сходство и написаны очень выразительно и мягко; не менее искусно написаны одежды, руки и все прочее. Таким образом, эта картина с полным достоинством занимает свое место среди других находящихся там картин.

Корнелиссен приобрел привычку писать энергично, уверенными мазками, свойственными только ему одному, чему он остался верен и доныне, не пытаясь писать никаким другим способом.

Он изобразил также на большом полотне вертикального формата Милосердие в виде сидящей женщины, окруженной детьми, из которых один, схватив кошку, держит ее за хвост головой вниз, отчего та, как заметно, мяукает и впускает когти в ногу ребенка, крик которого от боли как будто слышен, настолько естественно выражение его лица. Эта сцена была придумана очень мило и весьма забавляла зрителей; да и во всем остальном картина представляет выдающееся произведение. Однако Корнелиссену не повезло с ней, ибо какой-то человек увез ее во Францию, и с тех пор ничего не слышно ни о нем, ни о картине, ни о деньгах. После того он написал картину горизонтального формата, изображавшую ненасытную Алчность и безмерную Расточительность, которая рассыпает перед свиньями розы; картина эта хороша и по своему содержанию, и по превосходной живописи.