Книга о художниках

Когда ему было около семнадцати или восемнадцати лет от роду, он, запасшись письменной рекомендацией амстердамского бургомистра, отправился в знаменитый в ту пору замок Буссю в Геннегау, чтобы посмотреть собранные там прекрасные картины различных мастеров. Оттуда он поехал в Антверпен, где и поселился у одного валлонца по имени Ян Мандейн. Однако я думаю, что живописцев с этим именем было двое, а именно — был еще другой, родом из Харлема, искусно писавший очень красивые, странные картины во вкусе Иеронима Босха и получивший пожизненную пенсию от города Антверпена.

Питер потом женился в Антверпене и в 1533 году вступил в гильдию живописцев. Он стал писать с натуры кухни со всякого рода посудой и припасами и находил для каждого предмета такие верные краски, что все они казались как бы настоящими. Благодаря тому что он много этим занимался, он в умении подбирать цвета красок сделался самым искусным мастером, каковые когда-либо существовали, и эта приобретенная им способность навсегда осталась в его семействе. Он был человеком, мало придававшим себе значение, и к тому же имел очень простой и мужиковатый вид, так что никто и подумать не мог бы, что это был великий художник, если б об этом не говорили самым красноречивым образом его произведения.

На одной из своих картин, представлявшей интерьер кухни и купленной потом Раувартом из Амстердама, он поместил написанного с натуры своего второго сына, Арта Питерса, тогда еще маленького мальчика, который жив и теперь еще. В этой кухне среди других предметов виднелась бычья голова со снятой кожей, как это бывает в лавках у мясников. Это произведение, когда его увидели в Амстердаме, послужило поводом к тому, что он получил заказ на картину для главного алтаря Старой церкви, или, иначе, церкви Богоматери, в Амстердаме. Когда Питер прибыл в то место, где городские советники должны были вести с ним переговоры, и сел у очага, то его спросили: «А где мастер Питер?», не подозревая, что перед ними был он сам. Между прочим, его спрашивал бургомистр Йос Бюйк, прекрасный человек, тот самый, кто от имени города приводил испанского короля Филиппа к присяге на верность конституции страны, и, узнав из расспросов, что он был именно тем живописцем, которого ждали, и сыном чулочника Арта Питерса, сказал: «Если ты такой же искусный живописец, каким искусным чулочником был твой отец, ты должен быть великим художником, ибо со смертью твоего отца я не могу найти никого, кто бы мог угодить мне так, как он».

Средняя доска алтарного складня представляла Успение Божией Матери, внутренняя сторона створок служила дополнением к этой картине, а на внешней их стороне было изображено Поклонение волхвов; это большое, великолепное и очень искусно написанное произведение было особенно замечательно по светящимся телесным краскам и общему колориту. Вазари пишет, что за этот складень было заплачено две тысячи крон. Впоследствии Питер получил заказ на картину для главного алтаря Новой амстердамской церкви, для написания которой сперва был вызван из Мехелена Михил Кокси; но когда тот увидел только что описанное искусное произведение и узнал его ничтожную цену, то, крайне удивленный, сказал: «Тот, кто написал эту картину, так же хорошо напишет и другую», с тем и уехал.

Алтарный складень в Новой церкви изображал Рождество Христово и имел четыре створки; на внутренней стороне были изображены Благовещение, Обрезание и Поклонение волхвов или что-то подобное, а на внешней — Усекновение главы св. Екатерины. Картон этой картины, в величину подлинника, существует и теперь еще в Амстердаме. Это было великолепное, уверенно и мастерски выполненное произведение; нагие части тел и многое другое нередко были написаны с одного удара кисти и исполнены так решительно, что издали производили необыкновенно величественное впечатление, ибо должны были быть видимыми на некотором расстоянии. Я не думаю, чтобы можно было где-либо увидеть более сильное и мужественное владение кисти.

Этот прекрасный и достойный великого мастера памятник был, к несчастью для искусства, уничтожен святотатственными руками иконоборцев вместе со многими другими его произведениями, в числе которых находился и большой алтарный образ со створками[253]. В монастыре картезианцев в Делфте находилось его работы «Распятие», на внутренней стороне створок которого были изображены Рождество Христово и Поклонение волхвов, а на внешней — четыре евангелиста. Равным образом и на главном алтаре Новой церкви в Делфте были его картины «Поклонение волхвов» и «Се человек» и еще нечто подобное на створках. Сверх того, много алтарных картин он написал и в других городах, как Лувен, Диет, и иные картины, от которых около двадцати пяти штук сохранилось и до сего времени.