Книга о материнской любви. Вырастите свой цветок жизни

Все чаще на прием приходят родители с заболевшим в первые же дни жизни новорожденным, у которого болезнь мозга. Они несчастны и встревожены. Не хочется усугублять их тревогу, но иначе помочь им я не могу. В чем дело? В том, что жены считают своих мужей глупыми. Женщина, которая высмеивает мужской ум, презирает и ненавидит, навлекает на себя беду. Женщины хотят, чтобы муж угадывал каждую их мысль и вообще затмевал собой остальных мужчин, чтобы его жена ощущала себя лучше других женщин. Если муж этого не делает, то жена начинает злиться, но плохо то, что из вежливости она таит злость в себе, а не выплескивает с криком наружу. Кричать прилюдно считается проявлением глупости, поэтому человек замыкает уста и носит в себе растущую от разочарований и обид злобу. Если такое случается сразу после рождения ребенка, когда и мать, и младенец очень восприимчивы, то родившийся здоровым ребенок может заболеть даже в роддоме с идеальными условиями ухода. Злоба должна где-то закрепиться. Поскольку мать обозлилась на умственные способности отца, основой которых является мозг, то энергия злобы устремляется в мозг ребенка и разрушает разум. Если мать поспешит исправить ошибку и сделает это искренне, то и мозг ребенка может полностью исцелиться.

Женщина, которая в святом простодушии любит ум своего мужа, способствует развитию его ума. Так из простого и неуклюжего деревенского парня может вырасти гений. Люди могут удивляться, почему у такого умного мужчины такая скромная и простая жена и почему он не женится на другой. Но он-то знает, в каком гнезде вскормлен орел. И крылья будут держать его, покуда он ощущает, что ему дорога любовь лишь этой женщины.

Беседа со злобой

Вы проснулись утром с головной болью. Обрати Вы на миг внимание на свои мысли, то поняли бы, что в Вас сидит обида, что ребенок меня не ценит. Ведь это же страх меня не любят.

«Ну да, мы вчера повздорили. Он все делает, как хочет, значит, не ценит меня». Говорю ей, ее разуму, одновременно находясь в контакте с ее духом: «В Вас обида, что ребенок Вас не ценит. Будем честными, это – злоба, что ребенок меня не любит, не ценит, не считается со мной, не доверяет и не открывается мне».

Освободим злобу беседой.

Дорогая злоба ребенок меня не любит, я прощаю тебе за то, что ты поселилась во мне. Знаю, что ты пришла научить меня понять, что ребенок ценит меня и любит, но таит свои истинные чувства, потому что испытывает передо мной чувство вины.

Прости меня, дорогая злоба ребенок меня не любит, за то, что я долгие годы взращивала тебя и не понимала, что чувство вины ребенка началось с того времени, когда передо мной встал трудный выбор – рожать его или сделать аборт. Мне помнится, что перед сторонниками аборта я была непреклонна, хотя в действительности боялась того, что, прервав беременность, я уже не смогу иметь детей.

Я была несчастна, зла и ожесточена на мир и на людей и желала, чтобы все то, что было, никогда не происходило. Все это внедрилось в ребенка в виде чувства вины – ведь он так хотел прийти через меня на свет именно в это трудное время. Я же, будем честными, не желала его, но страшилась боли и бездетности. Боялась оказаться неполноценной женщиной, которую муж перестанет любить.

Я думала только о себе, подсознательно относясь к ребенку как к средству, гарантировавшему любовь мужа и появление на свет будущих детей. Оттуда и ведет начало его страх меня не любят, его потребность быть послушным и делать все так, как нравится родителям, тогда его станут любить. В его страхе ведь частично присутствует страх смерти.

Дорогое дитя, я отдала бы все что угодно, лишь бы ты не думал о том, что я когда-то желала твоей смерти. Я люблю тебя, но была такая глупая и не знала, что, будучи ростом в один миллиметр, ты уже был совершенен и всеведущ. Дорогое дитя, я и сейчас еще не умею мыслить правильно – видишь, я только что хотела купить твою любовь за все богатства мира, но тебе этого не надо. Тебе нужна свобода в любви. Сколь же трудно мне было это понять. Ведь мы привыкли считать семью своей собственностью. Дорогое дитя, прости меня за мои ошибки.

Знаю и то, что его чувство вины вызвано тем, что его появление на свет причинило мне физические страдания – мне сделали разрез промежности. В то время так было принято, хотя ребенок шел легко и быстро. Я могла бы воспротивиться врачам, если умела бы рожать без страхов, но я не умела. Я сомневаюсь, в ребенке ли одном причина опущения моей матки, но поскольку это связывают с родами, то и я сама причастна к этому.