Книга о Петербурге

10 ноября 1457 года (с учетом перевода на юлианский календарь) исполнилось бы 500 лет со дня рождения автора этой книги, если бы время шло в обратную сторону. Отнюдь не мания величия заставляет меня включить в хронику мнимую дату, но необходимость заблаговременно предупредить читателя, с чем он непременно столкнется, продолжив чтение, — с резко субъективным, сугубо авторским взглядом на вещи. Эта книга могла бы называться «Петербург в ощущениях», если бы не переизбыток шипящих в заглавии. Ощущения и восприятия, таким образом, относятся к одному конкретному лицу, проживающему в этом городе со дня рождения и имеющему некоторый опыт проживания: вот оно себя и обнаружило в тексте, — тут уже ничего не попишешь. Настоящим также подтверждаю пристрастность, хотя и до определенной степени, к сослагательному наклонению, удивительным совпадениям, мнимым событиям, важным для понимания вещей в той же мере, в какой нельзя представить без мнимой единицы многих математических преобразований, — стало быть, подтверждаю пристрастность к идее невозможности, немыслимости этого странного города, — притом хочу сразу признаться: я не являюсь приверженцем альтернативных теорий, убежден, что Земля не плоская и Петра I не подменили. Сей абзац есть первое авторское отступление (выступление). Прошу прощения, и — дальше, дальше: не будем тормозить историю.

1500 года («лета семь тысяч осмаго» — 7008-го — от Сотворения мира) дошла до нас новгородская Писцовая книга Водской пятины. Среди прочих описаны в ней погосты Ореховского уезда, в частности тех земель, на которых появится Петербург.

1617. Столбовский мир, по которому Русское царство уступало Швеции в числе прочих земель — все Приневье, включая место будущего Петербурга. На левом берегу Охты при впадении в Неву возводится Ниеншанц (первые укрепления относят к 1611 году), на правом берегу Охты образуется портовый город Ниен.

30 мая 1672 года родился Петр I.

А 19 августа 1700 года Петр объявил войну Швеции.

Через пять дней выступил в плохо подготовленный, крайне неудачный поход на Нарву. Теоретически овладение Нарвой могло бы освободить Петра от необходимости строить город в устье Невы. А уж если бы он и Ригу взял с ее незамерзающим портом, тогда, кто знает, может быть, столицей России Рига была бы. Есть и такое мнение, но проверить его, разумеется, невозможно. Обстоятельства, однако, под осажденной Нарвой не благоприятствуют русской армии, и самое тяжелое из них — появление Карла XII.

19 ноября Карл XII легко побеждает под Нарвой.

За два последующих года Петр реформирует армию. Переплавляет колокола на пушки. Создает в 1701-м Лужскую верфь, а в 1702-м еще две верфи — одну в устье Сяси, другую — на Свири. Короче, действует.

12 октября 1702 года штурмом берет Нотебург. Петр не возвращает крепости историческое название Орешек. Теперь она — Шлиссельбург. Ключ-крепость. В самом названии открыто выражается намерение царя, — есть «ключ», значит будет «замок», значит, придется ключом воспользоваться. Вероятно, уже тогда Петр придумал название Шлотбург («замóк-крепость») — для Ниеншанца, который он еще не видел воочию и который еще предстояло взять.

1 мая 1703 года взят Ниеншанц.

Не наше дело

Среднестатистический образованный ленинградец мало интересовался допетровской историей земли, на которой расположен его город.

Свидетельствую с полной ответственностью.

В общественном сознании это выглядело примерно так: шла война со шведами, пришел Петр к устью Невы, огляделся, а дальше по Пушкину: «здесь будет город заложен назло надменному соседу».

Именно что соседу. А не прежнему квартиросъемщику, продолжающему претендовать (если будем развивать коммунальную метафору) на квадратные метры. Он здесь не прописан!

И чем интересоваться тогда — болотами, что ли?

Название Ниеншанц в обзорных статьях, посвященных возникновению Петербурга, если упоминалось, то вскользь. Ну, где-то была шведская крепость какая-то, Петр взял ее по ходу дела, — в общем, основанию Петербурга она не мешала. И не влияла ни на что. Могло и не быть.

С крепостью Орешек связывались более определенные представления. Орешек — Шлиссельбург. У шведов — Нотебург. А когда град Петров носил имя Ленина, Петром нареченный Шлиссельбург обрел имя Петра — Петрокрепость.

Итого: Орешек — Нотебург (а для нас все равно: Орешек!) — Шлиссельбург — Петрокрепость — опять Шлиссельбург.

Тут есть что помнить — все перед глазами. В 1702-м отвоевали у шведов. Наше, родное. Вот тогда была баталия. Первая крупная победа в Северной войне с непосредственным участием Петра (самостоятельные победы генерал-фельдмаршала Шереметева остаются за кадром).