Книга о радости и страдании

Господь, Добрый Пастырь, не может ввести таких одичавших овец в Царство Небесное. Поэтому звучат строгие слова о несовместимости их с доброй паствой, верной своему Пастырю. Они сами не примут условия обитания, которые заложены в Царстве Небесном. Они не смогут жить в любви, свободе, самоотвержении. Им уготовано по собственному выбору царство другое. Так что отвержение и истребление – дело рук нас самих.

Пророк завершает эпизод данного ему откровения словами надежды и определенности: буду пасти их по правде (Иез. 34: 16). Можно не сомневаться, что Господь не изменит Своему обещанию. Его правда – это путь творения мира и первого человека в раю, путь приуготовления падшего мира к воплощению Сына Божия, это Благая Весть, которую принес Иисус Христос.

Правда Божия – правда крестной любви, смерти и Воскресения. По правде любви к нам, по правде Его доверия к человеку и уважения его свободы, по правде верности Своему слову, по правде, что Он пришел не судить мир, но спасти, Добрый Пастырь и будет пасти Своих овец.

Нужна ли благодать божия современному человеку?

Радость горнего мира и света пережили апостолы, будучи со Христом на горе Фавор. Но это еще не был тот внутренний свет, который был им послан после Воскресения Христа. По учению преподобных Максима Исповедника и Григория Паламы, Фаворский свет делается доступным человеку, пронизывая его Божественной силой. Для христианских мистиков это не абстрактная теория, а опыт богообщения, в котором открывается, что благодать есть Сам Бог, Его живое присутствие, а не нечто внешнее по отношению к Нему.

Самое важное, что с воплощением Христа и Его Воскресением этот опыт становится уделом не особой когорты, колена левитов, родового клана священников или монахов, а каждого, кто страстно захочет: жаждущие, придите ко Мне: послушайте, и жива будет душа ваша (Ис. 55: 3). Господь сказал: «Кто не ест Тело Мое и не пьет кровь Мою, не имеет жизни вечной». Но вот вопрос: интересует ли человека жизнь, о которой говорит Христос, ощущает ли он нужду в ней и жажду? Или ему с лихвой хватает уже имеющейся?

Господь ценит наше достоинство гораздо выше, чем мы сами. Поэтому так Он настойчив и заинтересован в том, чтобы ученики Его не были ленивы и равнодушны к духовной жизни, к состоянию собственной души. По Его пониманию, уж лучше человеку быть осмысленно несогласным с Богом, чем безразличным и аморфным: Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих (Откр. 3: 16). Горячая душа – не вспыльчивая или эмоционально темпераментная, а чутко и адекватно реагирующая на зло и добро, на свободу и рабство, на красоту и уродство, на грех и святость. Ее реакция выражается, прежде всего, не в переживаниях или словах, а в действии в Духе Христа. Не случайно призывы Господа несут в себе напряжение поступка: ищите, стучите, следуй, встань, иди, не греши и т. п.

Божье прикосновение пробуждает от сна и воскрешает от смерти. Оно как огонь, зажигает душу, освобождает от греха и обновляет всю внутреннюю жизнь: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо (Лк. 19: 8). Потому как благодать Божия нисходит на человека не только как мир и свет, но и как огонь, воспламеняющий сердца любовью к Нему и ревностью о Нем. Таково желание Христа: Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся (Лк. 12: 49). Огнем прикоснулся Господь к устам пророка Исаии, и он отозвался на Божий призыв: кто пойдет для нас? И я сказал – вот я, пошли меня (Ис. 6: 8). Огонь благодати изменил жизнь Моисея, когда в неопалимой купине ему явился Бог. Благодатью Своей зажег Господь сердце Давида, когда он шел с пращой на Голиафа защитить честь своего Бога, и когда оплакивал свой грех, и когда пел песни Творцу. Огнем ревности о Боге горело сердце пророка Илии и всех, кто последовал за Христом, неся свой крест.

Но можем ли мы, не пережившие подобных откровений о благодати, судить о ней? Ведь тот, кто ее не пережил и ею не живет, может умно и красиво говорить о ней, но вряд ли кого зажжет. Тот же, кто в ней пребывает, больше о ней молчит, но на нем лежит печать горнего мира. Он становится иным и, тем самым, апостолом и свидетелем благодати. Вглядываясь в опыт подвижников и святых («подражайте наставникам вашим»), можно нечто понять о том мире и свете, в котором они пребывают.