Книга о самых невообразимых животных. Бестиарий XXI века

Как креветки, лобстеры и другие крабы, с которыми большинство из нас знакомы, – по крайней мере, когда они на тарелке, – краб йети принадлежит к декаподам, десятиногим ракам, а они в свою очередь относятся к классу высших раков, Malacostraca. Этот класс, насчитывающий около 5000 видов, известен с кембрия, и в нем перепробованы бесчисленные вариации форм и размеров тела, и все это разнообразие подразделяется на 16 отрядов. Сюда входят очень непохожие друг на друга животные: креветка-арлекин, пучеглазый волшебный краб, рифовый омар Munida olivarae, гигантские равноногие Bathynomus giganteus и их мелкие дальние наземные родственники мокрицы (не говоря о гонодактилусе (Gonodactylus), ротоноге с пальцами-гениталиями, о котором рассказывалось в главе 7). Самое крупное морское ракообразное – японский краб-паук – вырастает до 3,8 м. На суше крупнейший вид – краб пальмовый вор, достигающий метра. Он лазает по пальмам и разбивает кокосовые орехи своими мощными клешнями. Даже миниатюрные рачки – криль относятся к высшим ракам.

В западной культуре господствует представление о ракообразных как об уродливых и довольно неприятных существах. Возможно, это связано с тем, что, будучи членистоногими, ракообразные, по сути, большие жуки, то есть существа, которые во многих культурах ассоциируются с грязью и болезнями. У Жана-Поля Сартра они вызывали смешанное чувство отвращения и родства. Рассказчик в романе «Тошнота» начинает испытывать отвращение ко всему миру и особенно к себе самому и другим людям, которые представляются ему крабами, грязными и жесткими снаружи и мягкими и бесформенными внутри (Сартр, обожавший каламбуры, отмечал, что французское слово лобстер – homard, от латинского homarus – звучит как homme-ard, то есть «человек» плюс уничижительный суффикс, и получается что-то вроде «мерзкий человечек» или «дерьмо».) Возможно, отношение Сартра необычно и даже эксцентрично, но в целом оно соответствует общему восприятию этих существ в западной культуре.

Сделанные в последние несколько лет подводные фотографии показали кое-что, о чем Сартр и другие раконенавистники даже не догадывались: ракообразные могут быть красивыми. Фарфоровый краб, или краб порцеллана, имеет окраску в горошек: фиолетовые на белом фоне, белые на красном и десятки других комбинаций. Раки-отшельники иногда щеголяют актиниями на панцире, как будто они примеряют какие-то безумные средневековые шляпы. Кроме того, сейчас мы знаем, что у ракообразных есть если не чувства, то по крайней мере тактильные ощущения, благодаря тысячам мелких волосков, покрывающих их щиток. Романист Дэвид Фостер Уоллес, рассуждая о лобстере, цитирует справочник рыболова: «Хотя лобстер покрыт, казалось бы, непроницаемой броней, он воспринимает внешние раздражители так же остро, как будто у него тонкая и чувствительная кожа».

На глубине можно обнаружить еще более странных существ, чем краб йети. Вот, например, равноногий рак из семейства Arcturidae, обитающий на коралловых подводных горах в Индийском океане

И тем не менее ракообразные остаются для нас чем-то чужеродным. Наблюдая за тем, как краб заталкивает в свой рот куски пищи, я никак не могу справиться с пусть даже иррациональным чувством, что передо мной прожорливая машина. И это вторая причина, по которой краб йети, как и другие высшие раки, – пограничное создание, соединяющее черты живой и неживой природы. Думаю, здесь можно провести параллель с роботами и нашим отношением к ним.

С тех пор как Карел Чапек придумал в 1921 г. роботов, в реальности они оставались примитивными и могли выполнять лишь очень ограниченные и специализированные задачи. Но в последнее десятилетие, судя по всему, наступает нечто подобное кембрийскому взрыву, но только среди автоматов, когда быстро появляются машины с характеристиками, которые до сих пор были присущи только человеку и животным: проворство, сознание, способность к адаптации. Медицинские роботы, например, могут пробраться к сердцу, чтобы совершить хирургическую операцию. Другой робот сможет отремонтировать Международную космическую станцию лучше любого космонавта. Есть роботы, умеющие ползать по деревьям, как гусеницы, или исполнять традиционные японские танцы; есть двуногие роботы, способные обогнать человека, и такие, которые когда-нибудь обыграют нас в футбол. Хотя роботы во многом пока еще очень несовершенны, с некоторыми физическими и информационными задачами они справляются лучше нас. Появляются самые разнообразные формы роботов: от мягких и гибких, как лапки членистоногого (squishBot), до микрозондов, подключенных к интеллектуальным системам, – и они начинают выполнять очень сложные и разнообразные функции.