Вспоминая тот день, я думаю, чему мы научились тогда и насколько это важно. Конечно, вид кожистых черепах внушил нам благоговейный трепет. Но наши мысли и эмоции в тот день формировались под влиянием множества предрассудков, предположений и фактов, в которых мы едва ли отдавали себе отчет. Мы считали, что приехали сюда с «добрыми» намерениями, хотя и пользуемся всеми благами цивилизации, уничтожающей этих животных. Так просто обвинять в разрушении окружающей среды других людей: например, тех, кто посягает на права местного населения и на ресурсы окружающего океана и суши. У нас у каждого была своя жизнь, свои радости и горести, сентиментальные чувства или негодование, которые мы готовы были выражать публично. Но если разобраться, что мы увидели в тот день, к чему прикоснулись?
«Жить в океане, наверное, это как жить в аду, – писал Вернер Херцог в наиболее тяжелые свои дни. – Большом беспощадном аду постоянной и неотвратимой опасности. Это настоящий ужас, так что в процессе эволюции некоторые виды… выползали, ища спасения на суше, где продолжаются “Уроки темноты”». Но такие высказывания говорят больше о легендарном немецком режиссере, чем об окружающем мире. На самом деле сухопутные виды на протяжении 200 млн лет часто возвращались в океан и там процветали и развивались в многочисленные удивительные формы. В течение десятков миллионов лет, в период, который сейчас принято называть эрой динозавров, морские рептилии – ихтиозавры, плезиозавры, мозозавры – населяли территории океана от Арктики до Антарктиды, иногда достигая огромных размеров. Катастрофа в конце мелового периода 65 млн лет назад, в результате которой вымерли динозавры, уничтожила и этих животных, после чего жизнь в океане на какое-то время стала поспокойнее, но в течение 15 млн лет предки дельфинов и китов начали разведывать богатые воды эоценового океана. Сирены, ластоногие (морские котики и моржи), морские выдры, пингвины, морские игуаны и другие, начинавшие на суше, перебирались в воду. Несмотря на все опасности, океан – хорошее место для жизни: место, где можно почерпнуть множество уроков о жизни и смерти.
Морские черепахи одними из первых начали эту обратную миграцию и оказались самыми последовательными переселенцами. Их последние наземные предки жили примерно 225 млн лет назад, когда только начиналось господство динозавров, продолжавшееся 160 млн лет, и когда мировые континенты объединились в сверхконтинент Пангею – подлинный черепаший остров, существовавший задолго до того, как Северная Америка получила свое имя{40}
. Примерно 220 млн лет назад вид Odontochelys уже значительную часть своей жизни проводил на мелководье. У этого животного, название которого означает «зубастая полупанцирная черепаха», был костяной брюшной щит, но не было панциря на спине (или, возможно, он был кожистым). В течение следующих 100 млн лет, когда Пангея раскололась на несколько континентов, настало время расцвета этой проточерепахи или очень похожих на нее видов. У многих «бронежилет» был более привычного для нас вида – на брюхе и на спине. У других же это была толстая кожа, натянутая на костяную решетку. Архелон (Archelon), самый крупный из известных нам видов, мог вырастать до 4 м в поперечнике – больше, чем орудийная башня современных танков. Благодаря легкому панцирю архелон мог быстро передвигаться, так что у него был неплохой шанс не встретить преждевременный конец в пасти мозозавра (возможно, самого свирепого морского хищника всех времен). Большой клювообразный рот доказывает, что питался этот вид живым «рыбным супом», какой можно было добыть в океане мелового периода.В британском английском существуют отдельные слова для обозначения сухопутных черепах (tortoise), которые всю жизнь проводят на суше и имеют плоские лапы, пресноводных черепах (terrapin) и морских черепах (turtle). В американском английском их всех принято обозначать одним словом – turtle. В некоторых языках используют очень забавные наименования для черепах. Так, для немцев это schildkröte, или лягушки с панцирем, для венгров – tecknösbéka или лягушки-тарелки.