Книга о скудости и богатстве

И того ради сказывали бы, не опасаясь их, воров или помещиков их, а буде кто кого прикроет, а последа уведомитпа чрез выбраных сотских и дятидесятских л десятских, что они ведали про их воровство, а не сказали, то те их люди сами постражут и казнь будет такая жь, какова ворам. А буде сотские с това[ры]щл своими, тех прежних воров ведая, не объявят, а объявит кто посторонней человек, и нововыбордым сотским и пятядесятским я десятским тож будет, что и старостам за утайку.

И о дат с великим притужалием спрашивать лх, чтобы паче отля боялись таковых прикрывать, каковых указ требует. Буде и за помещиком своим или за прикащиком ведают какое воровство или кто потаено держит у себя пришлых каких людей, то и о таковых отнюд бы не таили и их бы не опасались, потому что им уже конец будет, свободы по прежнему уже не будет им, но что подал, то и пропал. И буде кто и потаит, и тому конец невозвратной же будет, и аще и свой брат скажет будет пожалован, а кто потаил, тому неотложная смерть.

А буде кой староста или и из рядовых крестьян скажет про себя, что был с помещиком своим или с прикащиком на разбое или на ином каком воровстве, то он в вине той прощон будет, токмо на лице его пятно положить, чтобы он въпредь был знатен, а помещика иль прикащика казнить смертию.

А буде на кого в дву или в трех деревнях скажут согласно, что разбой он держал, и, выехав ис тех деревень, приехав во иные деревни, такожде сперва спросить у старосты, нет ли каких причинных людей. И, окончав его допрос о его недамстве, такожде спросить, не ведает ли кого и во иных старощеньях. и буде скажет про кого или и ни про кого не скажет, обаче спросить про того имянно, котораго прежде его облиховали, и хотя чуть призначнт, что слух де есть про такова человека, а подлинно не знает, и то так и записать.

И приехав в город, те сказки объявить воеводе и воеводам по облихованых людей посылать посылка болшая. И, приехав, посылъщику у облихованых людей в домсх обыскать накрепко, нет ли какова излишняго ружья или платья, кое им неприлично. Такожде и иной всякой борошенъ пересмотреть и нет ли какова потаеннаго места и пет ли там какой похоронки. И буде у кого сыщетца какое приличие, то и без розыску будет од явен. что он таковской. Обаче в канцелярию привед, распросить ево с великим истезанием и, буде не запретца, то по вине смотря, и решение учинить немедленно .

А буде станет запиратца, то пытать ево жестоко и спрашивать про товарищей ево и, воруя, где он приставал и где стан имели и кто про воровство его ведает, сказал бы имянно. Такожде и о иных артелях спрашивать их и, буде ведают, то сказали бы, где их сыскать. И распрося, хотя кой во убийстве себя и не оговорит и разбойные вины на себя не скажет, а околние соседы с подкреплением скажут, что он винен, то казнить их по изложению, чего будут достойны.

А буде кто и самой ведомой и знатной разбойник, да видя жестокой и твердый указ, своею волею явит себя и принесет повинную, то аще и человекоубийца был и разбой-ничи станы у себя держал или и атаманом был, а обещается въпредь того не делать и товарищей своих всех скажет и укажет, то такова человека не пытать и от наказания учинить свободна. А товарищей ево всех казнить по изложению, а у него толко на щеке и на руке положить знаки, чтобы всяк мог ево знать, еже был он самой явной вор и покаялся, и пустит ево свободна.

А буде станет он и въпредь великому государю радеть и воров проведывать и ево радением ante будут сысканы какие разбойники и иных артелей, то надлежит ему дать и жалованье.

А буде же тот вор по покаянии своем да паки на тот же свой воровской промысл обратится, то уже ему жесточайшая казнь учинить колесовальная или реброповешание.

И приказать всем сотским и пятидесятским и десятским и соседям, чтобы все смотрили, аще к кому приедут начевать или и обедать, а возов с ними торговых нет, то, сошедшися, спрашивали бы у них, кто они таковы и откуду и куды их путь. И буде скажут, откуды их путь и куды, то спросить у них отпуску от их сотских и пятидееятских, и буде отпуск безспорно покажут и с словами их отпуск будет сходен, то по та и дело их.

А буде отпуск их с словами их будет не сходен или признают, что он не правой, а наипаче, аще станут в словах мятца или будут гордо говорить, то, взяв их и связав, отвозили к суду. А буде не станут даватца, то и за боем их имать, и аще на той поимке и до смерти кого убьют, и за то поимщикам никаковы беды не будет.

А буде гораздо их людно и призначатся, что они люди причинные, то повестить околним деревням, чтобы пришли и помогли их перехватать. А буде коя деревня по повестке на поимку не пойдут, и старосту того или сотскаго, кой на поимку не пошол, казнить по указу, а рядовых всех бить кнутом.

А буде староста и сотские и десятские наряжали, а рядовые не послушали их и на поимку не пошли, то староста с товарищи свободны, а рядовых за ослушание их всех казнить неотложно, как о том уложено будет.