Книга о судьях

Рассказал мне[137] Ахмад б. Фарадж-б. Мунтил: рассказал мне Абу Мухаммад Маслама б. Зур'а б. Раух в ал-'Арише[138], в Сирии /с. 25/, а он был глубокий старик, которому, как мне сообщили, перевалило за сто лет, и он еще застал в живых Хармалу[139], ученика аш-Шафи'и[140]. Он[141] рассказал мне[142], ссылаясь на него[143] и на ему подобных, и поведал мяе, что тот[144] из числа маула бани Умаййа и был знатоком давних и новых преданий о них и преданий о стране ал-Андалус, любя их, разделяя их взгляды. Я[145] увидел однажды в одной из их соборных мечетей в пустыне [тексты] проповедей, написанные крупным шрифтом на пергаменном свитке, приклеенном к стене против минбара, с которого проповедуют. И вот, когда проповедник приступал к проповеди, он читал ее, не сбивался и не запинался. Поговорил я с ним[146] об этом и, укорив их, сказал: «Вы, люди Востока, которым приписывают красноречие и умение произносить проповеди без подготовки, и прибегаете к такому! Ничего подобного я не видывал в областях Магриба, а 'ведь там люди наименее красноречивые, как вы утверждаете». Тогда он поведал мне: «Самое хитроумное в этом было как раз у вас, в столице вашей страны и местонахождении вашей власти. Мой отец сообщил мне со слов моего деда, что у вас в Кордове в то время был судья, которого звали 'Антара б. Фаллах, и был он богобоязненным, благочестивым. Однажды он руководил людьми на молитве о ниспослании дождя. Он хорошо творил свою молитву и хорошо вел проповедь. Перед ним предстал некий простолюдин и обратился к нему: „О судья-увещеватель! Ты хорош собою. Пусть же Аллах украсит еще и твою душу". Судья сказал: „Дай боже мне и нам всем! А не таишь ли ты чего, о сын моего брата?" Тот ответил ему: „Да. Только тогда, когда опустеют твои амбары /с. 26/, моление твое о дожде исполнится". Он воскликнул: „О боже! Я беру тебя в свидетели, что все съестное, которым я владею, пойдет в виде милостыни ради лика твоего"[147]. Затем он поклялся, что не сойти ему со своего места, если он не отправится к себе домой и не раздаст все, что припас». Рассказчик продолжал: и были они спасены в тот же день сильным ливнем. Рассказчик добавил: этот судья 'Антара говорил: «Когда я смотрю на людей, то не могу связно говорить». Поэтому, когда он произносил проповедь, то набрасывал себе на лицо одежду. Однако передавали, что он делал это с другой целью и что его проповедь была написана на листке, прикрепленном к одежде, ниспадавшей ему на лицо. А это примерно то, что ты видел у нас. Для таких проповедей нужны сноровка и умение[148].

[№ 3] Рассказ о судье Мухаджире б. Науфале ал-Кураши [149]

Говорит Мухаммад: Ахмад б. Фарадж б. Мунтил сообщил мне: рассказал мне Маслама б. Зур'а: я слышал, как мой отец неоднократно упоминал со слов своего деда — а тот приезжал в ал-Андалус, — который говаривал: я не видел никого, кто бы мог сравниться с судьями ал-Андалуса в служении богу и благочестии. Рассказчик продолжал: я видел там судью по имени Мухаджир б. Науфал ал-Кураши. Люди собирались у него для суда, а он не переставал поучать их и устрашать Аллахом и тем, какой гнев Аллаха и какое его наказание постигнут лжесвидетеля и как они будут поставлены перед господом в день воскресения из мертвых. Потом напоминал, что /с. 27/ судье следует учитывать, с чем ему нужно сообразовываться [для достижения истины] и какое приложить старание [для спасения себя самого]. Затем принимался причитать над собою и всенародно плакать об этом, да так, что я видел, как люди покидали его плачущими, устрашенными, стремясь воздавать друг другу по справедливости[150].

До меня дошло о его смерти нечто совершенно необыкновенное. Когда он умер-да помилует его Аллах! — у него не оказалось ни семьи, ни детей. Его похоронили на одном из их кладбищ, на южной стороне их города, на берегу их великой реки[151], ночью. Я думаю, что он сам завещал это. Когда его засыпали землей, услышали, что из могилы доносятся слова. И расслышали, как он взывает и говорит: «Я ведь напоминал вам, что могила тесна и что судейство приводит к плохим последствиям!» Рассказчик продолжал: его откопали, думая, что он жив, и увидели, что с его лица снято покрывало, что он мертв [и лежит] в том самом положении, как его похоронили[152][153].

[№ 4] Рассказ о судье Йахйе б. Йазиде ат-Туджиби [154]

Говорит Мухаммад: я слышал от ученых известный рассказ, что, когда имам 'Абд ар-Рахман б. Му'авийа вступил в Кордову и взял в свои руки власть, судьей был Йахйа б. Йазид ат-Туджиби. Он подтвердил его полномочия на судейство и не уволил его. А до того времени его и предшествовавших ему судей называли «такой-то, судья провинции»[155].