Книга о судьях

Как я слышал, Му'аз вел достойный образ жизни, обладал мягким характером, по-доброму относился к людям, не проявляя нрава своего отца, и по-хорошему расставался с ними. Я слышал, как некто рассказывал, что он был вместе с тем чистым и непорочным человеком. Он ни о ком не думал плохо. И вот назначил он управлять своим имуществом, завещанным на богоугодные дела /с. 99/, в Кордове одного человека, о котором он был хорошего мнения. Но тот поступил вопреки его ожиданиям, и ал-Газал сказал об этом:

Говорит мне судья Му'аз, советуясь,
После того, как он назначил мужа, как он считает, достойного:
«Да буду я выкупом за тебя! Считаешь ли ты, что этот муж трудится?»
И сказал я: «А разве не трудится медведь среди пчел[371]

,Который ломает их улья, ест их мед
И оставляет мошкам то, что остается?»[372]

Говорит Мухаммад: Му'аз был судьей в Кордове в 232 году[373]. В тот год смотрителем рынка Кордовы был Ибрахим б. Хусайн б. Халид[374]. И тогда же Му'аз б. 'Усман отменил решение Ибрахима, лишившее бану Кутайба права на лавки, которые Ибрахим у иих разрушил. Ибрахим б. Хусайн б. Халид самолично проводил расследование и вступил тем самым в противоречие с законоведами своего времени — Йахйей, 'Абд ал-Маликом и Зунаном. Они же единодушно выступили против него и разъяснили ело ошибку. И их слово, сказанное против него, явилось вполне оправданным[375].

[№ 23] Рассказ о судье Мухаммаде б. Зийаде ал-Лахми [376]

Говорит Мухаммед: затем эмир 'Абд ар-Рахман б. ал-Хакам — да помилует его Аллах! — назначил главным судьей Мухаммада б. /с. 100/ Зийада б. 'Абд ар-Рахмана б. Зухайра б. Каширу б. Лаузана б. Хайса б. Хатиба б. Харису б. Рашиду б. Зайда б. Харису б. Джадилу б. Лахма б. 'Ади[377].

Говорит Мухаммад: Мухаммад б. Зийад — отец судьи ал-Хабиба И'бн Зийада. Он вел достойный образ жизни, похвально исполнял должность, был человеком 'почтенным, добродетельным и многое слушал у Му'авийи б. Салиха ал-Хадрами[378][379].

Говорит Мухаммад: Мухаммад б. 'Абдаллах б. Аби 'Иса мне сказал: когда к Йахйе б. Йахйе пришла смерть, он доверил исполнение своего завещания относительно уплаты долга и распродажи имущества Мухаммеду б. Зийаду, а тот был тогда судьей и одновременно его душеприказчиком[380].

Говорит Мухаммад: один из рассказчиков мне сообщил: когда установили носилки с Йахйей б. Йахйей, 'Убайдаллах б, Йахйа, которому тогда было 17 лет, сказал судье Мухаммеду б. Зийаду: «Возглавь!» Мухаммад б. Зиайд вышел вперед, и вышел вперед Исхак б. 'Йахйа[381] для молитвы «ад своим отцом. Мухаммад б. Зийад произнес такбир, и Исхак произнес такбир, и так они дошли до заключительного ас-салама — Мухаммад б. Зийад произнес таслим, и Исхак б. Йахйа произнес таслим. Вот какова была молитва над Йахйей б. Йахйей[382]. Когда молитва завершилась, Мухаммад б. Зийад взглянул на Исхака б. Йахйу и спросил его: «Кто поставил тебя надо мною с этим?» И Исхак опросил его: «А тебя кто поставил, тебя над моим отцом?» Тот ответил ему: «Исполнение молитвы над ним принадлежит мне без тебя /с. 101/, и к тому же твой брат предложил меня, а он благоразумнее тебя. Воистину, клянусь Аллахом, если бы не почтение к этому умершему, я бы наказал тебя «ак следует!»

Говорят: похвала Мухаммада б. Зийада в адрес 'Убайдал-лаха б. Йахйи в тот день послужила началом доброй славы 'Убайдаллаха. И впоследствии он проявлял к нему почтение и преданность[383].

Говорит Мухаммад: я передал этот случай Мухаммаду б. 'Абдаллаху б. Аби 'Исе, а он, оказывается, его не знал и сказал: 'Убайдаллах больше всех почитал своего брата Исхака. Он имел обыкновение держать его стремя, когда тот собирался сесть верхом. И я не знаю, делал ли он то же самое по отношению к своему отцу.

Говорит Мухаммад: Ахмад б. Зийад рассказал со ссылкой на Ибн Ваддаха: некий свидетель дал у Мухаммада б. Зийада показание. И сказал Гураб Мухаммаду б. Зийаду: «А кто свидетельствовал против меня? Вот если бы свидетель был таков, как ал-Лайс б. Са'д!» И возразил ему Мухаммад б. Зийад: «Речь здесь не об ал-Лайсе б. Са'де!» Отдал он о нем приказание — а дело происходило в мечети, и тот [человек] был вали-ш-шурта[384] — и его наказали плетьми. Рассказчик заключил: этот его акт был правомерным[385].

Говорит Ибн Ваддах: Ибн ал-Касим считает, что власти могут наказать человека плетьми в мечети, а Сахнун[386] отвергает это[387].