Книга о Зощенко

Две темы произведения

Таким образом, «Возвращенная молодость» представляет собой произведение, в котором писатель поставил, в сущности говоря, две темы: тему старости, одряхления (гиперетонии) и вторую тему: трагическое противоречие в судьбе интеллигенции, возникающее в ходе истории вследствие углубления разрыва между умственным и физическим трудом и приводящее ее (интеллигенцию) к ощущению интеллектуального труда как проклятия. Между этими двумя темами в ходе мыслей Зощенко существует органическая связь, ибо оценку пути цивилизации и культуры Зощенко связывает с решением вопроса о так называемом «нервном одряхлении» человечества.

И если первую тему (возвращение молодости) Зощенко разрешает применительно к судьбе своего читателя и героя, показывая, что ее решение упирается в состояние современной медицинской науки, то для разрешения второй темы (оценки сознания) он не нашел никаких путей и принужден был оставить вопрос открытым[53].

Эта вторая тема, представленная в сюжете «Возвращенной молодости» как подчиненная, однако, насколько можно установить по статьям и примечаниям, есть центральная тема для Зощенко. Напомню, что именно она поставлена в цитированном выше отрывке — эпизоде встречи автора в зверинце со своими «предками» обезьянами.

«Автор, — пишет Зощенко, рассказывая об этом своем посещении зверинца в Батуми, — стоял у клетки, набитой обезьянами, и следил за ихними ужимками и игрой.

Нет, это не были заморенные ленинградские обезьянки, которые кашляют и чихают и жалостно на вас глядят, подперев лапкой свою мордочку.

Это были, напротив того, здоровенные, крепкие обезьяны, живущие почти под своим родным небом.

Ужасно бурные движения, прямо даже чудовищная радость жизни, страшная, потрясающая энергия и бешеное здоровье были видны в каждом движении этих обезьян.

Они ужасно бесновались, каждую секунду были в движении, каждую минуту лапали своих самок, жрали, скакали, прыгали и дрались.

Это просто был ад. Это был настоящий и даже, говоря возвышенным языком, великолепный пир здоровья и жизни.

Автор любовался этой картиной и, понимая свое ничтожество, почтительно вздыхая, стоял у клетки слегка даже пришибленный таким величием, таким великолепием жизни.

«Ну что ж, — подумал автор, — если старик Дарвин не надул и это действительно наши почтенные родичи, вернее, наши двоюродные братья, то довольно грустный вывод напрашивается в этом деле».

Такой ход мысли мог вести Зощенко к новому запоздалому руссоизму и отрицанию всяческой культуры и цивилизации, то есть к отрицательному ответу на поставленную в «Возвращенной молодости» тему оценки сознания. Но Зощенко чужды и враждебны всякие утопические реакционные концепции, оправдывающие отрицание цивилизации и прогресса. Он убежден в том, что положительный ответ может и должен быть найден, ибо Зощенко верит в творческие способности человечества разрешить все встающие перед культурой задачи и найти правильный путь для все большего высвобождения разума в борьбе человека с природой. Вот почему, поставив в «Возвращенной молодости» эту проблему и не умея найти положительный ответ, Зощенко предпочел пока что отказаться от всякого ответа. Но этим самым тема осталась для Зощенко не снятой. Именно поэтому после «Возвращенной молодости» он снова вернулся к этой подчиненной в «Возвращенной молодости», но центральной для него теме и по-новому ее раскрыл.

Ответ, подсказанный автором

— Позвольте, — прерывает знакомый нам прямодушный читатель. — Мне все-таки остается неясным, какое все это имеет отношение к комментариям. И я не вижу, чтоб мы хотя немного приблизились к пониманию смысла конструкции «Возвращенной молодости». Я лично думаю, что автору не удалось органически соединить научный материал с повестью, и он вступил на путь механического соединения частей. Мне кажется, что это — неудача вещи. Вещь рассыпается. И повесть никак не связана с теоретическими частями. Автор сделал в теоретических частях такие гигантские обещания, обещал, как Сен-Жермен, выдать читателям секрет «эликсира молодости», а взамен преподнес повесть об обывателе и рецепт обывателю, как заботиться о своем здоровье. Какое же тут единство построения? Тут попросту очевидная неудача. Обещано было так много, а что же предложено? Что же, для того чтобы вернуть молодость, я должен сойтись с какой-нибудь Тулей, а потом, получив от амурной эскапады удар, заняться беганием на коньках? Действительно, что называется, гора родила мышь!

Напрасно вы раздражаетесь и спешите, дорогой читатель! Сейчас мы постараемся ответить на все оставшиеся неясными для вас вопросы.

Во-первых, вы предъявляете к произведению нереальные требования. Ни один советский писатель, на данной стадии развития науки, не возьмется вам выдать универсальный секрет возвращения молодости. Ведь Зощенко действительно не Калиостро и не средневековый алхимик — искатель философского камня.

Во-вторых, комментарии рассказывают, отчего умирали Лев Толстой, Моцарт, Маяковский, Пушкин.