Книга откровений

Он лежал в темноте и напряженно размышлял. Вдруг женщины решили, что держать его дольше взаперти становится опасным? Что их вот-вот разоблачат? В конце концов, они уже устраивали банкет, на котором были гости, а потом еще и это представление перед приглашенными зрителями… Сколько людей его видели за это время? Тридцать? Сорок? Конечно же, рано или поздно тайна его похищения раскроется. У женщин есть только два пути: либо от него избавляются, либо отпускают. Как видно, они выбрали более простой вариант - к счастью для него, но все же…

«Ты будешь свободен».

После всего, что было, в это невозможно поверить.

Он почти боялся этого.

Всю ночь он не сомкнул глаз, расхаживая на цепи взад и вперед и поддерживая ее, как обычно, рукой. Ему почему-то было трудно свыкнуться с предстоящим освобождением, а может, он просто не мог себе этого позволить, страшась разочарования. Мысли путались у него в голове, порождая хаос из разных вариантов… Скорее всего это просто новая, изощренная пытка, которую женщины придумали для него, - теперь они сменили физическое воздействие на психологическое. Да, скорее всего так и есть. Но ведь она объявила об этом с явным сожалением… Он остановился и сел, прислонившись спиной к стене. Потом опять начал ходить. Наконец увидел в окне люка зарождающуюся зарю - легкий розовый мазок на стекле, вытесняющий ночную тьму…

Казалось, прошло всего несколько мгновений с тех пор, как женщина принесла ему кофе и фрукты. Ему было достаточно одного только взгляда на ее руки - сильные, но изящные, с квадратно подпиленными ногтями, - чтобы определить, что перед ним Астрид. Хотя сама она больше не интересовала его. Он пытался заметить какое-нибудь отклонение от привычного распорядка, изменение в ее настроении, хоть что-нибудь, что подсказало бы ему, что они готовятся его выпустить. Ничего.

Вскоре после завтрака дверь распахнулась, и в комнату ворвалась женщина в плаще с капюшоном. Она неуклюже побежала к нему, сотрясая пол. Затем вдруг остановилась на некотором расстоянии от него, как будто вспомнив, что что-то забыла, и решив вернуться. Хотя ее ноги под плащом не были видны, он знал, что колени ее соприкасаются, а носки ботинок повернуты внутрь: Мод.

- Я видела представление, - тихо сказала она.

- Тебе понравилось?

- О да, да. Очень.

- С тобой все в порядке? - он попытался заглянуть ей в глаза. - Они наказали тебя?

Она отвернулась к двери.

- Я должна идти.

Вновь оставшись один, он лег на подстилку. Кажется, Мод не знает о том, что его освобождают. Но это ничего не доказывает. Может, ей и не скажут. Неопределенность мучила его. От недосыпания болели глаза.

Приблизительно в середине дня, когда он задремал, дверь снова открылась и появилась вся троица. Он сел, потер глаза. С утра небо потемнело и в комнате было сумрачно.

К нему подошла Гертруд, в руках она держала его одежду, в которой он был в день похищения. Все было чисто выстирано и аккуратно сложено. Гертруд с помощью Астрид подняла его на ноги, сцепив ему руки за спиной наручниками. Слева стояла Мод со склоненной к плечу головой. Гертруд достала из-под плаща что-то вроде серебряной отмычки и расстегнула защелку на кольце, продетом в его крайнюю плоть. Вынув кольцо, она протянула его Астрид, а та положила его в маленькую черную коробочку, которую принесла с собой в комнату. Он оглядел рваное отверстие в крайней плоти. Заживет ли оно когда-нибудь.

Гертруд начала одевать его, натя1гув сначала трусы, потом спортивные брюки и носки. Затем надела на него ботинки и завязала шнурки. Отрешенность, в которой она находилась в прошлый вечер, испарилась бесследно. Она все делала быстро, четко, без всяких сантиментов, так что он даже и не думал сопротивляться. Как ребенок, позволил ей одеть себя. Становилось очевидным, что они собираются отпустить его, но все же некая неопределенность витала в комнате, как легкий туман, затрудняющий видимость. Он еще не был до конца уверен, что с ним будет. Боялся произнести хоть слово, стараясь не спугнуть надежду.

Когда Гертруд застегивала пуговицы на его рубашке, он вдруг понял, что у него свободны руки. Он вполне мог протянуть их и схватить ее за шею. Он мог бы придушить ее. Неожиданно она быстро взглянула на него, словно прочитав его мысли. Она была так близко к нему, что он видел небольшое кровоизлияние в ее левом глазу. Он отвернулся. Мгновенный порыв прошел.

Как только его одели, ему предложили на выбор: либо он хорошо себя ведет и они лишь надевают ему на голову колпак, либо делают укол, как раньше, чтобы он отключился. Он выбрал колпак.

Вперед вышла Астрид.

- Все в порядке. Тебе не надо меня предупреждать, -сказал он.

Астрид взяла колпак, а он тем временем бросил последний взгляд на женщин. Так он их и запомнил, как будто на фотографии, застывшими во времени и пространстве: плечом к плечу с Астрид стояла Гертруд со сложенными под грудью руками; слева от нее в глубине комнаты стояла Мод - со склоненной головой, как будто не в силах смотреть на него. Голые, щербатые, пыльные доски пола, освещенные серым светом дня.