Книга Перемен. Судьбы петербургской топонимики в городском фольклоре.

Трудно сказать, так ли это все произошло на самом деле или нет, но с тех пор местные жители иначе как «Мария Египетская» свою соседку не называли. Остается только гадать, почему неплохо осведомленные в христианских символах православные петербуржцы связали имя Марии Ильиничны Ратнер с именем подлинной христианской святой, преподобной Марией Египетской, жившей на рубеже V–VI веков. Согласно легенде, однажды она осенила воды Иордана крестным знамением и спокойно пошла по ним. Может быть, именно такой святости и не хватало проходившим по мосту в тот трагический январский день гвардейцам.

Более пятидесяти лет Египетский мост отсутствовал. В Петербурге шутили, что это единственный мост в мире, по которому можно было проехать только в одну сторону. Петербуржцы не могли примириться с судьбой драгунского полка, которому так и не удалось по этому мосту вернуться в свои казармы.

Восстановили мост только в 1956 году. От «египетского» оформления на нем сохранились только скромные цветы лотоса в орнаменте чугунных обелисков да четыре соколовских египетских сфинкса с «русскими» лицами, так и оставшихся стоять на набережных Фонтанки по обе стороны моста. От цепной конструкции нового Египетского моста его создатели отказались.

Елагин остров

1703… Это один из самых известных островов Петербурга. Первоначально, в 1703 году, он назывался Мишиным, или Михайлиным. На старинных шведских и финских картах так и обозначено: Мистула-саари, что в буквальном переводе означает Медвежий остров. Возможно, так его называли финские охотники, по аналогии с названиями других островов дельты Невы: Заячий, Лосиный (ныне – Васильевский), Кошачий (ныне – Канонерский), Вороний (ныне – Аптекарский) и так далее. Однако есть легенда, которая утверждает, что этимология названия острова имеет русское происхождение. Вот как она звучит в пересказе Столпянского:

«В одну из светлых майских ночей 1703 года маленький отряд преображенцев делал рекогносцировку на островах дельты Невы. Осторожно шли русские солдаты по небольшому крайнему ко взморью островку, пробираясь с трудом в болотистом лесу. Вдруг послышался какой-то треск. Солдаты остановились, взяли ружья на приклад и стали всматриваться в едва зеленеющие кусты, стараясь разглядеть, где же притаились шведы. И вдруг из-за большого повалившегося дерева, из кучи бурелома с ревом поднялась фигура большого серого медведя. „Фу, ты, пропасть, – вырвалось у одного из русских, – думали шведа увидеть, а на мишку напоролись, значит, остров этот не шведский, а Мишкин“».

В начале XVIII века Петр I пожаловал остров канцлеру П. П. Шафирову. В середине века остров принадлежал А. П. Мельгунову. И тот, и другой отмечены в истории петербургской топонимики. Остров некоторое время назывался сначала Шафировым, а затем Мельгуновым. Короткое время бытовало и название Лисий нос, по сходству оконечности острова с мордой животного.

1790. Свое современное название остров официально получил в 1790 году по имени одного из владельцев – обер-гофмейстера императорского двора Ивана Перфильевича Елагина. Сначала его называли Елагинским, но через два года – Елагиным. Об этом времени сохранилась память в фольклоре.

Два старинных дуба у Елагина дворца до сих пор в народе называют «Елагинскими».

Во второй половине XIX века Елагин остров стал местом великосветских гуляний петербургской знати. Дорога на остров шла мимо тянувшихся вдоль всего побережья Невской губы беднейших рабочих слободок пивоваренных и бумагопрядильных фабрик, мимо корпусов ситцевых и деревообделочных предприятий, мастерских судостроительных и металлообрабатывающих заводов. В этом смысле весь путь на Елагин остров являл собой резкий контраст между аристократической роскошью царственного Петербурга и беспросветной нищетой его окраин. Это породило известную пословичную формулу бедности, вошедшую в золотой фонд петербургской фразеологии: «Вошь да крыса до Елагина мыса».

Ждановка, река

…1703. Эта речка, длиной чуть более двух километров, соединяет Малую Неву с Малой Невкой. В прошлом она называлась Болотным протоком. Берега ее были заболочены, да и сама она протекала по одному из самых низменных районов старого Петербурга, до сих пор известного как Мокруши.

1778. В последней четверти XVIII века с названием наконец определились. Современное название река Ждановка получила в 1778 году по имени двух «ученых мастеров» братьев Ивана и Николая Ждановых, которые основали на берегах реки химико-аптекарский завод. Между тем в народе ее до сих пор называют «Петровкой», так как она проходит вдоль Петровского острова, или «Никольской», по одному из приделов Князь-Владимирского собора, или «Успения на Мокрушах», как его называют в народе.

Заячий остров