Книга первая. Сон про не сон (СИ)

- Что вы, - всплеснула руками Томочка, - они чуть от счастья не… Сильно радовались. Мы ж у них эти покрывала по пять тысяч за штуку купили. А у них всего товара тысяч на десять было. Кто ж от такого навара откажется? Там ещё наборы постельного белья остались и какая-то бельевая мелочевка, но это они продавать наотрез отказались.

Да, не хило. Но с другой стороны, на фига нам здесь деньги?.. А судя по тому, что мне было совсем не жарко, ночи здесь прохладные.

- Ладно, с этим разобрались. Кстати, а кульки не пострадали? И куда вы их дели? Там же, как я понимаю, наши главные сокровища хранятся.

Ребята расступились, и я увидела на противоположном сидении все наше имущество: мои кульки из гипермаркета, сумочки девчонок, рюкзачок Амирчика с баллонами воды, прозрачные пакеты с покрывалами и какие-то два пластиковых ведра и две корзины, закрытые марлевыми тряпочками, и ещё один рюкзачок.

- А это что за вещи? Вроде, у нас такого не было?

- А это баба Саня попросила её имущество вместе с нашим положить, - пояснил Мишка, - а то некоторые нехорошо на него коситься начали.

- А где сама владелица?

- Так вон же лежит, дальше по вагону, - вмешался Севочка. - Там с ней Иришка осталась и внуки её - Сашка и Шурочка Азаровы. Им по десять с половиной лет.

Да, фантазия у родителей этих детей прямо скажем - странная. Назвать близнецов одинаковыми именами, да ещё и ‘Гусарскую балладу’ спародировать.

- А эта… как её… Ну, которая с плеером.

- А, Лафи, - помог мне Гришка, - снаружи шарится. Все надеется дорогу обратно отыскать. Вообще-то она Глафира Скамейкина, но просила называть её Лафи Мей. Её Мишка знает. Они раньше в одной школе учились.

Мишка скривился:

- Это ещё в первом классе было. И она из параллельного была.

- Ага, - кивнул Рябкин, - а кинулась к тебе так, как будто вы с яслей вместе отираетесь.

Мишка скорчил гримасу, но промолчал.

- Ну, если со всеми разобрались, то рассказывайте, что вы там нашли.

- Проход в песках, - серьезно пояснил Гриша. - Песок здесь не только черный, но и практически зыбучий. Ничего не держит. Так мы отвинтили горизонтальные поручни, которые над дверями в НАШЕЙ части вагона, и стали прощупывать ими дорогу, как слегами на болоте. Сережка вовремя вспомнил, что дорогу внутрь кромлеха обычно ориентировали на Солнце или Луну. Солнце мы ждать не стали, а вот здешняя луна сейчас в фазе полнолуния. Вот на неё мы и пошли. И почти сразу же наткнулись на проход. От платформы удалились по нему на десять метров, поставили там все короткие поручни, которые успели демонтировать, и сразу назад вернулись. Анна Сергеевна, как вы себя чувствуете? Идти сможете?

Я прислушалась к себе. Вроде, все в порядке. Даже голова меньше болит.

- Да, смогу.

- Тогда надо уходить. Что-то мне совсем не хочется встречать здесь рассвет. Какое-то тягостное предчувствие.

- А что будем делать с остальными? Может, я попробую с ними поговорить?

- Смысла нет, - пожал плечами Рябкин. - Они сейчас в шоке. Цепляются за прежние иллюзии. Мы же все равно вернемся сюда через сутки за бабой Саней. Пусть остальные дойдут до кондиции. Тогда и сговорчивее будут.

- А шпана их не обидит?

Гришка пожевал губами.

- Определенный риск есть. Но с них же брать нечего. Все самое ценное у нас. Бабе Сане оставим маленькую бутылочку воды и шоколадку. Вряд ли на это позарятся. Пусть думают, что мы бросаем её здесь. Тогда и сочувствовать будут, и не обидят.

Мой наивный мальчик! Люди за меньшее друг другу глотки перегрызают. Тут к нам подбежала Иришка.

- Ансергевна! Там вас баба Саня зовет. Вы сможете к ней подойти?

Я обулась и осторожно встала. Амирчик тут же подставил мне локоть.

- Ансергевна, держитесь.

Так мы с ним и поковыляли. Но с каждым шагом я чувствовала себя все увереннее и увереннее. Нет, обузой моим детям я не стану.

Да, если в нашей части вагона царило оживление и деловая активность, то в середине - уныние и тоска. На одном сидении, головой к крайнему поручню, лежала баба Саня, укрытая таким же покрывалом, как у меня, в голове у неё прямо на полу сидели жутко перепуганные и нахохлившиеся детишки. Дальше весь угол занял мужчинка с портфелем. Наверное, Леонид Яковлевич. Напротив расположились все остальные пассажирки: дама с кошачьей переноской и две торговки. Причем последние так заняли сиденье, что Снежане Егоровне достался только маленький кусочек.

А в конце вагона было почти пусто. Компания молодых людей куда-то рассосалась. Маячили только две девицы и парень. Дверь в кабинку водителя была приоткрыта, и оттуда слышались скрежещущие звуки и выразительный мат. Поручни отсутствовали, как и у нас, а с лавок были сняты спинки.

Я присела рядом с бабой Саней. Пожилая женщина цепко ухватила меня за руку. Близнецы зашевелились и передвинулись ближе.