Книга первая. Сон про не сон (СИ)

- Нет, Эльвира, - серьезно покачал головой Рябкин, - ничего ‘такого’ я за собой не заметил. Пить мне хочется так же, как и всем остальным. И никакие магические фокусы у меня не получаются - файерболы и ледяные копья я метать не могу. Так что будем считать, что этот мир такой же безмагический, как и наш. Загадкой остается, что нас может подстерегать в этих краях. Ни одного представителя здешней фауны мы, к счастью, пока не встретили. И пока не обзаведемся нормальным оружием, лучше бы так и оставалось. Плюс в нашем положении - это здешняя атмосфера. Состав её определить нам нечем, но по отсутствию последствий, можно сделать вывод о её безвредности для наших организмов. Хотя и с этим выводом я бы не торопился, потому что эффект воздействия может быть растянутым во времени. - Как же Григорий чешет! Прямо чувствуется результат ведения деловых переговоров во взрослой среде. - Первоочередная задача на сегодняшний день - это предварительная разведка местности и эвакуации бабы Сани. После этого мы можем идти дальше. Сейчас девочки соорудят перекус из самых скоропортящихся продуктов и будем спать. За день, я думаю, мы сможем определить пиковую температуру, ну а к вечеру будем выдвигаться в обратную сторону.

- Все? - уточнила я.

- Нет, - отрицательно помотал головой Гришка. - Мы пойдем только вчетвером: я, Серега, Гарик и Амир.

- И я с вами, - встрял Сашка Азаров.

Гришка подумал и кивнул.

- А меня ты почему не берешь? - насупился Петров.

- А на кого я девчонок и Анну Сергеевну оставлю? - вызверился Рябкин. - Считай, что это приказ. И спрошу с тебя за каждую их царапину. Понял?

Петров сощурился, скривился, но потом всё-таки кивнул.

- Гриша, - влезла Маринка, - я тоже должна пойти. Мало ли что там будет? А вдруг ей стало хуже или что-то ещё.

- Светлякова, - возмутился таким коварством Гриша, - мы сами справимся. Ты нас только будешь задерживать. Лучше здесь все приготовь для приема больной. Все, я сказал, - рявкнул он на недовольно заворчавшую Маринку. - Готовьте завтрак, а мы проверим снаружи, - мотнул головой, и ребята потянулись за ним на улицу.

Я тоже выглянула в щель. Восход солнца нам загораживал бархан, но уже было видно, что рассвет уверенно вступает в свои права.

Когда-то давным-давно я читала путевые заметки какого-то иностранного путешественника. Не помню ни его имени, ни названия книги, но то, как он восторженно описывал рассвет в пустыне, в памяти отложилось.

Так вот ничего подобного я сейчас не испытывала. Не знаю, может быть сказались шаткость нашего положения, неуверенность, шок и даже тщательно заталкиваемый внутрь ужас, но ничего прекрасного в окружающих нас тоннах и километрах песка я не ощущала. И небо над нами не сияло первозданной чистотой и свежестью. Обычное такое небо, только желтого цвета. И в сочетании с красным песком это здорово давит на зрение. Хорошо ещё, что солнцезащитные очки есть почти у всех, за исключением мелких Азаровых. Но им Севочка пообещал соорудить что-то из подручных средств.

И вот за исключением этой цветовой нелепицы больше никаких впечатлений. Ничего, кроме жажды и паники. И тяжелого груза ответственности. Как бы он меня не раздавил…

Наш скудный завтрак состоял из черного хлеба, кусочка свиного балыка, одного яблока и пары глотков воды. Сначала хотели доесть огурцы, но Маринка решила оставить их на потом, как дополнительный источник влаги.

Вообще-то по такой жаре и без источника воды, копчености есть не рекомендуется, равно, как и прочую белковую и жирную пищу. Надо упирать на продукты с повышенным содержанием углеводов, поскольку именно в них больше всего влаги и на их усвоение не нужно много воды. Но мы решили, что наши организмы пока ещё содержат ‘домашние водные заготовки’, а выбрасывать пищу мы не можем, ввиду её малочисленности.

Так что балык мы дружно приговорили. Полкилограмма на пятнадцать человек - это даже на перекус маловато. Но, увы… больше есть нельзя. И растянуть надо запас и переедать вредно… Следующими стояли на очереди сыр и сливочное масло. Их отложили на вечер.

Севочка тщательно собрал в пакетик все семена из яблочных огрызков и припрятал это ‘сокровище’ в один из Гришкиных карманов. И мы завалились спать. Температура на улице стремительно повышалась, а по такой жаре самое милое дело лежать и не шевелиться.

В палатке было тесно. Азаровых уложили на сиденья в головах, а остальные пристроились ниже - ровненькими рядами с поворотом с боку на бок всех одновременно.

Я думала, что не смогу заснуть с такой перевозбужденной психикой и практически пустым желудком, но видимо сказалась общая усталость, и я вырубилась.

Проснулась от внезапного ощущения чего-то кошмарного. Вот так иногда вскакиваешь посреди ночи от невыносимой жути, которую проснувшись и идентифицировать-то затруднишься. А во сне тебе кажется, что наступил полный и бесповоротный капец. И только подспудная мысль о возможности спастись, проснувшись, выдергивает тебя на поверхность кошмара.