Книга первая

Друзья ввинтились вслед за чародейкой в самую гущу толпы и начали прокладывать себе дорогу. Впрочем, особо толкаться им не пришлось: увидев одеяние королевских магов, зеваки расступались. Таким образом, уже совсем скоро спутники оказались в первых рядах.

Внезапно на помост выскочил невысокий и довольно нескладный человек в ярко-красном камзоле. Его густая чёрная борода резко контрастировала с наголо выбритой головой. Народ, поняв, что представление начинается, оживился. Лысый тем временем набрал полную грудь воздуха и завопил что есть мочи:

– Почтеннейшая публика! Лучший странствующий цирк во всем Велленхэме! Только одно представление моей труппы в вашем славном городе! Каждый трюк смертельно опасен! Смотрите все, и не жалейте монет для артистов, рискующих жизнью на потеху зрителям!

– Когда ж ты замолкнешь, – тихонько пробормотал Эннареон, успевший десять раз пожалеть, что подошёл так близко к сцене.

Голос хозяина труппы оказался на редкость противным и при этом – громким. Чуткому слуху эльфа действительно пришлось несладко. Наконец, красный камзол скрылся в шатре. Три музыканта заиграли вполне мелодичный марш, после воплей хозяина труппы звучавший музыкой богов.

Эннареон с облегчением вздохнул, но вдруг замер, забыв выдохнуть. Из шатра танцующей походкой вышла девушка сказочной красоты и изящества. Стройная фигура была обтянута яркой тканью, подчёркивающей восхитительные линии тела. Светлые длинные волосы были собраны на затылке в густой хвост. На лице играла озорная улыбка.

Эльф буквально утонул в её глазах, ярко-синих, цвета неба в августе. Тем временем, девушка легко запрыгнула на помост, и, все также пританцовывая, подошла к одному из деревянных столбов.

– А она ничего, правда, дружище? – Тангор дёрнул эльфа за рукав плаща.

– А? Что? – рассеянно отозвался Эннареон, не сводя взгляда с артистки.

Гном открыл рот, чтобы съехидничать, но увидел этот взгляд, и замолк на полуслове.

Девушка в две секунды каким-то непостижимым образом взобралась по столбу до верха и теперь тихонько шла по канату, ловя равновесие. Солнце ярко освещало её стройную фигурку, балансирующую между небом и землёй.

Музыка зазвучала громче, и толпа ахнула: артистка принялась танцевать на канате, будто на сцене. Узкая полоска пеньки на тридцатифутовой высоте отчаянно затрепетала. Зрелище действительно завораживало. Умопомрачительно сложные движения, которые и на земле-то не всякий танцор сможет изобразить, девушка совершала настолько легко и естественно, что дух захватывало от восторга. Без сомнения, несмотря на молодость, у неё был колоссальный опыт таких выступлений.

Вдруг раздался громкий треск и эльф, ахнув, увидел, как канат распался на два. Артистка, изогнувшись в воздухе, каким-то чудом успела ухватиться за обрывок и стремительно понеслась к столбу, к которому тот был привязан. Всё произошло за считанные мгновения, но Эннареон рванулся к сцене сразу же, как только услышал звук рвущейся пеньки.

Расстояние в десять шагов он преодолел в два могучих прыжка, ещё один понадобился, чтобы влететь на помост. Циркачка попыталась избежать удара в деревянную опору, но безуспешно. Вскрикнув от боли, она выпустила конец каната из рук.

Хрупкая девичья фигурка камнем рухнула вниз, прямо в руки эльфу. Эннареон успел отметить уголком сознания, что артистка всё-таки смогла кое-как сгруппироваться, а затем в работу включилось натренированное тело. Поймав девушку, эльф как бы продолжил её движение, приседая, чтобы погасить скорость падения, и одновременно крутанувшись, чтобы смягчить силу удара.

"Вроде удалось"! – успел подумать он, прежде, чем потерял равновесие и упал на помост, не выпустив, однако, артистку из рук.

Музыка, наконец, смолкла. По толпе пронёсся шумный многоголосый выдох. Тангор склонился над эльфом:

– Шустрый! Сам-то цел?

Эннареон осторожно пошевилился, прислушиваясь к ощущениям.

– Думаю, да. Как она? – эльф кивнул на девушку, которая лежала на нём неподвижно.

– Без сознания, – подоспел Эллагир. – То ли от боли, то ли от страха. Плечо разбито в кровь. Альрин, – повернулся он к спутнице. – У тебя исцеление лучше получается…

– Без сомнения! – ослепительно улыбнулась чародейка. – Yerrha equillia!

Артистка пошевелилась и открыла глаза.

– А ну, хватит! – раздался сзади противный голос.

Эннареон, узнав его, поморщился. Маги обернулись и увидели того самого человека в красном камзоле, который объявлял о начале представления. Лицо его исказила злоба.

– Я не собираюсь платить за лечение! Вас не просили! – прогнусавил он. – Лисси, вставай, дрянь эдакая! И живо за работу!

Циркачка стремительно вскочила на ноги. Не следовало проделывать это столь быстро. Она покачнулась, и упала бы снова, но Эннареон успел подхватить её.

"Словно шёлк", – подумал он, слегка поглаживая тонкое запястье. Внезапно пальцы наткнулись на грубый рубец. Эльф бросил быстрый взгляд на руку девушки и вздохнул.

На нежной, медового цвета коже явственно выступало треугольное клеймо. Легеррандский знак рабства.