Книга песчинок: Фантастическая проза Латинской Америки

Все забрались в катер. Толстяк сидел на руле, болтая с великаном; пожилой господин и Корреа устроились сзади. Корреа был очень испуган, печален и дрожал от холода. Ушибы на лице горели огнем, все тело нестерпимо болело. Почему-то он обратил внимание на маленькую лодчонку, привязанную за кормой, на два весла, лежавшие под сиденьями катера. Они подъехали к пристани Энкарнасьон, и пожилой господин сказал:

— Вот и наш причал.

Корреа с поразительной ловкостью вскочил на ноги. Остальные расхохотались.

— Не надейтесь,— сказал толстяк.— Мы еще поплаваем. Просто сеньор вспомнил, как мы вышли здесь в ту ночь, когда вы встретились со своим дружком-доктором.

Пожилой господин обратился к великану:

— А ты сразу же заснул?

— Я не хотел.

— Не об этом речь. Отвечай на мой вопрос.

Пока мы шли вдоль этого берега, я не спал, но глаза у меня уже закрывались, а это очень неудобно.

— Молодец.— Пожилой господин пристально посмотрел на молодого человека и спросил: — В какой-то момент вы пересели на другой катер?

— Нет. Зачем?

— Сколько времени вы плыли отсюда до острова?

— Минут двадцать по меньшей мере. Может быть, полчаса, не знаю. Остров был по правую руку.

— Смотрите внимательно и верьте в успех, и вы его узнаете.

— Я всегда считал, что, если поискать хорошенько, всегда найдешь то, что ищешь,— провозгласил Корреа. И тут же подумал, не сказал ли он чего-нибудь лишнего.

— Это мне нравится,— воскликнул пожилой господин и хлопнул его по спине.

Корреа подумал, что, пожалуй, судьба предоставляет ему самый удобный случай. Вряд ли он нашел бы остров сам по себе, а на доктора, очевидно, надеяться нечего. И вот эти люди вынуждают его отыскать остров. Не успеют они и глазом моргнуть, как окажутся в Пунта-дель-Эсте, а там, воспользовавшись общим замешательством, он сбежит. Нет в мире силы, способной помешать ему встретиться с Сесилией.

Он сказал себе, что не сдержал буквально свое обещание хранить тайну туннеля, но поступил так под страхом смерти и потому, что доктору это уже не повредит.

Катер шел ровно, все было спокойно, и Корреа немного вздремнул, а открыв глаза, увидел, что они плывут уже по иным местам: здесь было куда более просторно, река словно раздалась и казалась светлее; на левом берегу появилась лесопильня, на правом — бесконечные ряды тополей. И тогда — но не сразу — у молодого человека упало сердце. Хотя он ничего не различал в лабиринте дельты, но твердо знал, что этих мест не видел никогда.

— Кажется, мы проехали,— испуганно пробормотал он.

Великан поднялся, не спеша договорил с толстяком, шагнул к молодому человеку и дважды ударил его по лицу.

— Довольно,— приказал пожилой господин.— Поворачиваем.— И добавил, взглянув на пленника: — А вы смотрите.

Корреа чувствовал, как лицо у него пылает; он спросил себя, не высказать ли этим негодяям все, что он о них думает, не считаясь с последствиями. Когда он наконец заговорил, ему самому показалось, что он хнычет, как мальчонка.

— Если мы будем плыть в обратном направлении,— сказал он,— я и вовсе собьюсь.

— Ну и терпение надо с вами,— заметил пожилой господин.

Когда — примерно через полчаса — молодому человеку удалось немного успокоиться, он сказал:

— Хотел бы я видеть вас на моем месте, под угрозой новых побоев. Думаю, меня совсем запугали, иначе я нашел бы остров. Вот послушайте: мы плыли тогда в обратном направлении, остров был по правую руку; там есть причал из гнилых досок, когда-то выкрашенных в зеленый цвет...

— Я думаю о том, что произошло. Поскольку в этом мире все лгут, мы ни во что не верим, и когда человек вдруг говорит правду, мы наказываем его. Я верю в вас.

— Если с причала смотреть по прямой в глубь острова,— продолжал объяснения Корреа,— разглядишь деревянную хижину, почти скрытую деревьями. Пройдя метров пятьдесят влево, туда, где гуще всего, вы увидите вход в туннель. И помните, что я вам говорю: это туннель, а не пещера.

— Теперь мы доставим молодого человека домой, он, наверное, уже утомился,— известил пожилой господин бандитов.

— Сначала пусть отведет нас в пещеру,— возразил толстяк.

— Я не спрашивал твоего мнения,— напомнил ему пожилой господин и, оборотившись к молодому человеку, сказал: — Мы оставим вас в покое, но можно надеяться на вашу сдержанность или вы начнете болтать направо и налево?

— Я никому ничего не скажу.