Книга Песен

Как пойдешь чинить — ты все поймешь сама.

САМЫЙ БЫСТРЫЙ САМОЛЁТ

Не успели все разлить, а полжизни за кормою,

И ни с лупой, ни с ружьем не найти ее следы;

Самый быстрый самолет не успеет за тобою,

А куда деваться мне — я люблю быть там, где ты.

Вроде глупо так стоять, да не к месту целоваться;

Белым голубем взлететь — только на небе темно;

Остается лишь одно — пить вино да любоваться;

Если б не было тебя, я б ушел давным-давно.

Все, что можно пожелать — все давным-давно сбылося,

Я ушел бы в темный лес, да нельзя свернуть с тропы;

Ох, я знаю, отчего мне сегодня не спалося -

Видно где-то рядом ты, да глаза мои слепы.

Так что хватит запрягать, хватит гнаться за судьбою,

Хватит попусту гонять в чистом море корабли:

Самый быстрый самолет не поспеет за тобою -

Но, когда ты прилетишь, я махну тебе с земли.

НАВИГАТОР

С арбалетом в метро,

С самурайским мечом меж зубами;

В виртуальной броне, а чаще, как правило, без -

Неизвестный для вас, я тихонько парю между вами

Светлой татью в ночи, среди черных и белых небес.

На картинах святых я -

Незримый намек на движенье,

В новостях CNN я — черта, за которой провал;

Но для тех, кто в ночи,

Я — звезды непонятной круженье,

И последний маяк тем, кто знал, что навеки пропал…

Навигатор! Пропой мне канцону-другую;

Я, конечно, вернусь — жди меня у последних ворот,

Вот еще поворот — и я к сердцу прижму дорогую,

Ну, а тем, кто с мечом -

Я скажу им: "Шалом Лейтрайот!"

А пока — a la guerre comme a la guerre, все спокойно.

На границах мечты мы стоим от начала времен;

В монастырской тиши мы -

Сподвижники главного Война,

В инфракрасный прицел

Мы видны как Небесный ОМОН.

СТЕРЕГУЩИЙ БАРЖУ

У всех самолетов по два крыла, а у меня одно;

У всех людей даль светлым-светла, а у меня темно;

Гости давно собрались за стол — я все где-то брожу,

И где я — знает один лишь Тот, кто Сторожит Баржу.

В каждой душе есть игла востра, режет аж до кости;

В каждом порту меня ждет сестра, хочет меня спасти -

А я схожу на берег пень-пнем и на них не гляжу,

И надо мной держит черный плащ Тот, кто Сторожит Баржу.

Я был рыцарем в цирке,

Я был святым в кино;

Я хотел стать водой для тебя -

Меня превратили в вино.

Я прочел это в книге,

И это читать смешно:

Как будто бы все это с кем-то другим,

Давным-давным-давно…

А тот, кто сторожит баржу, спесив и вообще не святой;

Но тот, кто сторожит баржу, красив неземной красотой.

И вот мы плывем через это бытье, как радужный бес в ребро -

Но, говорят, что таким, как мы, таможня дает добро.

ТАМОЖЕННЫЙ БЛЮЗ

Я родился в таможне,

Когда я выпал на пол.

Мой отец был торговец,

Другой отец — Интерпол;

Третий отец — Дзержинский,

Четвертый отец — кокаин;

С тех пор, как они в Мавзолее, мама,

Я остался совсем один.

У меня есть две фазы, мама,

Я — чистый бухарский эмир.

Когда я трезв, я — Муму и Герасим, мама;

А так я — Война и Мир.

Я удолбан весь день,

Уже лет двенадцать подряд.

Не дышите, когда я вхожу:

Я — наркотический яд.

Мое сердце из масти,

Кровь — диэтиламид;

Не надо смотреть на меня,

Потому что иначе ты вымрешь, как вид -

У меня есть две фазы, мама,

Я чистый бухарский эмир.

Когда я трезв, я — Муму и Герасим, мама;

А так я — Война и Мир.

На юге есть бешеный кактус,

На севере — тундра с тайгой;

И там, и сям есть шаманы, мама,

Я тоже шаман, но другой -

Я не выхожу из астрала,

А выйду — так пью вино;

Есть много высоких материй, мама,

Но я их свожу в одно.

У меня есть две фазы, мама,

Моя родина — русский эфир;

Когда я трезв, я — Муму и Герасим, мама,

А так я — Война и Мир.

ТРИ СЕСТРЫ

Что ж ты смотришь совой — дышишь, словно рухнул с дуба?

Посмотри на себя — хвост торчком, глаза востры.

Это все пустяки; в жизни все легко и любо,

Пока вдруг у тебя на пути не возникнут три сестры.

У них кудри — как шелк, а глаза — как чайны блюдца;

У них семь тысяч лет без пардонов, без мерси.

У них в сердце пожар; они плачут и смеются;

Загляни им в зрачки — и скажи прощай-прости.

Три сестры, три сестры

Черно-бело-рыжей масти

В том далеком краю, где не ходят поезда;

Три сестры, три сестры

Разорвут тебя на части:

Сердце — вверх, ноги — вниз,

Остальное — что куда.

А в саду — благодать, пахнет медом и сиренью.

Навсегда, навсегда, навсегда — я шепчу: Приди, приди!

Кто зажег в тебе свет — обернется твоей тенью,

И в ночной тишине вырвет сердце из груди.

Три сестры…

ГАРСОН № 2

Гарсон No.2, Гарсон No.2,

На наших ветвях пожухла листва;

И, может, права людская молва,

И все — только сон, Гарсон No.2.

Вот стол, где я пил; вот виски со льдом;

Напиток стал пыль, стол сдали в музей.

А вот — за стеклом -

Мумии всех моих близких друзей;

А я только встал на пять минут — купить сигарет.

Я вышел пройтись в Латинский Квартал,

Свернул с Camden Lock на Невский с Тверской;

Я вышел — духовный, а вернулся — мирской,

Но мог бы пропасть — ан нет, не пропал.

Так Гарсон No.2, Гарсон No.2,

То разум горит, а то брезжит едва;

Но мысль мертва, радость моя, а жизнь — жива,

И все это сон, Гарсон No.2.

А колокольный звон течет, как елей;

Ох, моя душа, встань, помолись -

Ну что ж ты спешишь?

А здесь тишина, иконы битлов, ладан-гашиш;

А мне все равно — лишь бы тебе было светлей.

Так Гарсон No.2, Гарсон No.2,